Правда есть еще одна проблемка, вытекающая из того самого аванса. Как объяснить мою вторую молодость? А очень просто. Родным – правду, какая есть, думаю, пусть не сразу, но поверят, и пусть потихоньку готовятся к эмиграции. Пару друзей тоже придется посвятить, но чуть позже, когда принесу оттуда дополнительные доказательства. А остальным пока фигу с маслом. Потому как, если инфа уйдет на сторону, быть мне подопытной крысой в лаборатории какого ни будь секретного почтового ящика. Буду маскироваться.
Поехали дальше. Как искать добровольцев? А просто, интернет в помощь. Пожилые одинокие люди или бездетные пары с подходящими специальностями и опытом. Инвалиды. Семьи с тяжело больными детьми. Я ведь многим людям помочь смогу, не всем, но многим. Помощь конечно специфическая, человеку придется очень многим пожертвовать, чтобы ей воспользоваться.
Правда на всякий пожарный, надо левыми симками запастись, и менять их периодически, а то когда люди пропадать начнут, органы могут и отследить, что к ним интерес через сеть проявляли.
Теперь вопрос финансов. В коммерческий проект это дело я превращать не хочу. Представьте только. “Здравствуйте, я могу излечить вас от всех болезней, сделать снова молодым, правда в этом мире вас никто больше не увидит, так что дайте денег, а лучше перепишите ваше имущество”. Ну уж на фиг, самая доверчивая пенсионерка в полицию звонить начнет и будет права.
А ведь по факту, на кой мне деньги. Гипотетически: Гуляю по гипермаркету, выбираю что нравиться, потом бац и все необходимое в точке назначения, а в гипермаркете недостача, которая на фоне стандартных списаний брака, просрочки и не кондиции не очень то и выделяется. А если нужна наличка? А все просто, зашел в банк, заглянул через бронестекло в денежный ящик и дело сделано, прыгнул туда – деньги в кармане, прыгнул обратно – можно тратить. Не слишком честно конечно, и от норм общественной морали далеко, но ради моего дела – можно и нужно. И пусть все банки и торговые сети идут лесом. Главное не зарываться, а то из Робин Гуда можно неожиданно превратиться в Джесси Джеймса и закончить так же.
Решено. Вечером семейный совет. Завтра пишу заявление об увольнении и начинаю новую жизнь. А пока в магазин, помыть посуду и прочие дела хозяйственные.
Пересказывать вечерний диалог с Любимой не возьмусь. Так как он был весьма далек от логики доступной мужскому разуму. Но, в конце концов, спустя два часа и километр нервов, под прессом доказательств, ярко обозначенных на моей физиономии, жена мне поверила, согласилась с моими решениями и даже оценила перспективы. Правда пришлось пообещать, что переезд нашей семьи на ПМЖ в “новый мир” состоится немедленно, как только это станет безопасным, а до тех пор поступление средств в семейный бюджет не уменьшится. К сожалению, представления о сроках достижения этого самого “безопасно” у нас сильно различаются, но проблемы будем решать по мере их поступления.
А вот сына порадовал.
- Папа, ты какой то странный.
- А я побрился.
- Ты что щеки сбрил?
- Нет, Заяц, просто похудел немножко.
- Ну ладно, пойдем играть.
В общем, сын, как это часто бывает, разрядил атмосферу.
Следующие дни были наполнены беготней и нервотрепкой с легким налетом паранойи.
Собирался в отдел кадров как на фронт. Намотал вокруг пояса пару шарфов, бриться не стал, в надежде, что щетина частично скроет изменения на лице. Озадачил супругу, а потом двадцать минут наслаждался процессом нанесения макияжа. Результаты превзошли ожидания, из зеркала на меня смотрел явно не здоровый мужик, лет под сорок, который к тому же спал последний раз дня три назад. Впрочем, моим планам это ни капли не мешало.
Метнулся в офис, написал заявление по собственному. Оттуда к участковому терапевту, пожаловался на острые головные боли, получил кучу направлений и инструкций, которые тут же выбросил в урну, и заветный листок временной нетрудоспособности. Отзвонился начальнику, очень честным и грустным голосом сообщил, что отработать две недели не смогу, ибо неожиданно заболел. Выслушал дежурные сожаления и напоминания о сдаче больничного листа. Торжественно пообещал.