— Почему? — изумился агент.
— В школах нас будут учить, что мы должны иметь церкви, — ответил Джозеф.
— А вы не хотите церквей?
— Нет, мы церквей не хотим.
— Это еще почему?
— Они научат нас ссориться из‑за бога, — отвечал Джозеф. — А мы не желаем этому учиться. Иногда мы ссоримся между собой из‑за земных вещей, но из‑за бога мы никогда не ссоримся. И не хотим этому учиться.
УПРЯМЫЙ ТУГУЛЬГУЛЬЗОТЕ
Тем временем в долину постепенно тянулись белые поселенцы. В горах неподалеку нашли золото. Золотоискатели крали у индейцев коней, скотоводы угоняли скот. Они тут же клеймили скот своим тавром, и стоило сахаптинам отбить скот обратно, как поднимался шум: «Индейцы угрожают миру, крадут у поселенцев скот!» Дело о преступлениях сахаптинов стали разбирать в Вашингтоне, а там, как сказал Джозеф: «У нас не было друга, который отстаивал бы нашу правду перед конгрессом».
И спустя два года после того, как Великий Белый Отец обещал народу сахаптинов, что навеки отдает ему долину Уолловы, он издал новое распоряжение: долина открывалась для поселенцев. Их там и без разрешения было уже много. Сахаптинам предоставили два месяца, чтобы они, завершив свои дела, собрали вещи и переселились в резервацию Лапваи. Джозеф и совет вождей отказались. В 1877 году правительство послало Однорукого Военного Вождя, генерала Говарда, чтобы он очистил область Уолловы от индейцев.
Оливер Отис Говард сам по себе не имел ничего против сахаптинов. Но он был профессиональным военным, а в армии приказы выполняют быстро и точно. В мае 1877 года он вызвал Джозефа в свою резиденцию в резервации Лапваи на переговоры. Вопрос стоял один: когда сахаптины отдадут свою землю?
Джозеф взял с собой мудрых мужей: Белую Птицу, Зеркало, своего брата Оллокота и шамана Тугульгульзоте. Шаман был высоким, необычайно безобразным человеком с толстой шеей. Он славился в племени своим искусством оратора и спорщика. Один белый, которому довелось полемизировать с Тугульгульзоте, назвал его исчадием ада.
Переговоры в форте Лапваи начались в доме агента — напротив тюрьмы. От имени сахаптинов выступал Тугульгульзоте. Остальные вожди подтверждали его слова покашливанием и кивками.
— Некоторые сахаптины отказались от своей земли, — заявил шаман. — А мы от нее никогда не отказывались. Мы сроднились со своей землей и никогда от нее не откажемся.
— Вы хорошо знаете, что правительство выделило для вас резервацию. Вы должны в нее перейти для вашей же пользы, — возразил Говард.
— Кто надумал делить землю и селить нас там, где мы не хотим? спросил Тугульгульзоте.
— Я вам приказываю. Я замещаю президента здесь. — Говард уже терял терпение. — Я получил четкие указания, и я их выполню.
В ответ на это шаман спросил Однорукого Военного Вождя:
— Может ли земля принадлежать белым, если сахаптины унаследовали ее от своих предков? Мы вышли из земли, это мать наша, и наши тела должны вернуться в эту же землю.
— Я не хочу касаться вашей религии, — с раздражением ответил Говард, — давайте говорить по существу. Я уже двадцать раз слышал, что земля ваша мать и что от земли выводит вождь свой высокий чин. Мне уже надоело это слушать, будем, наконец, говорить по делу.
— Кто мне смеет приказывать, что я должен делать в своей собственной стране? — возразил Тугульгульзоте.
Логика Тугульгульзоте была неотразимой, но, в общем‑то, это был спор волка с ягненком.
После долгих препирательств Говард решил продемонстрировать силу. Он велел арестовать и посадить в тюрьму шамана, а потом без обиняков заявил Джозефу, что дает сахаптинам тридцать дней на переселение из долины Уолловы в резервацию Лапваи.
— Мои люди всегда были друзьями белых, — сказал Джозеф. — Почему ты так спешишь? За тридцать дней мы даже не подготовимся к отходу. Наш скот пасется в разных местах, а Змеиная река разлилась. Давай обождем до осени, пока спадет вода.
— Если ты опоздаешь хоть на день, — резко бросил Говард, — придут солдаты и загонят вас в резервацию силой. Скот и кони, оказавшиеся вне резервации, попадут к белым.
Теперь уже Джозеф понял, что выхода нет. С неполной сотней воинов долину не защитить. Когда он со своими помощниками вернулся домой, там уже были солдаты.
Пока они не нападали, но по всему было видно, что находятся в боевой готовности.
Был созван совет. Старейшины приняли решение тут же собрать скот, чтобы немедля отправиться в Лапваи.
— Белых было много, и мы не могли им противостоять. Мы были как олени, они — как дикие медведи. Наша страна была мала, их — велика. Мы хотели оставить все таким, как создал Великий Дух. Они этого не хотели, и если реки и горы стояли у них на пути, они их передвигали, — рассказывал много — много лет спустя один из сахаптинов.