- Достопочтенный Совет, могу ли я первым взять слово? - смиренно попросил Ловец.
Улесс, сидящий по центру, переглянулся с остальными членами совета. Возражений не последовало, и Тормо кивнул.
- Два дня назад я получил заказ от приемщика Фейдесса. Однако обстоятельства заказа оказались таковы, что он не может быть ни выполнен, ни возвращен, - начал Джакоб. Улесс снова переглянулся с остальными, и Ловцу стало неуютно.
- Усомнившись в необходимости выполнения заказа, я предпринял свое собственное дознание, и вынужден признать, что мне нужна помощь совета в ответе на возникшие вопросы, - продолжил Джакоб.
Улисс поднял ладонь, останавливая его.
- Джакоб, - неожиданно мягко сказал он. - Твоя безупречная репутация и заслуги перед Школой - причина того, что мы собираемся малым советом, а не большим. Однако ты знаешь, что употребление расширяющего сознание порошка - серьезный проступок, который мог повлиять на твою работу ранее и ставит под угрозу твои будущие заказы.
- Прошу прощения? - не понял Джакоб.
- Регулярная проверка, - скрипуче отозвался Фейдесс. - Ты не прошел ее. Твоя кровь содержала следы употребления порошка... Тщательно замаскированные, признаю, - приемщик смерил Джакоба презрительным взглядом.
У Ловца взмокла спина.
- Это ошибка, - растеряно ответил он. - Я никогда в жизни не подставил бы Школу, связавшись с порошком.
- Именно это я и сказал совету, - спокойно продолжил Улисс. - Я счел, что у Ловца твоего уровня есть право на одно... недоразумение. Но я вижу, что дело серьезнее, чем я предполагал.
- Почему? - растерялся Джакоб, лихорадочно соображая, как его анализ мог показать никогда не пробованного им порошка.
- Потому, что, Ловец, ты твердишь о задании, выполняемом последние два дня. Но тебе не было выдано никакого задания, - жестко и неприязненно ответил молчавший до этого старший дознаватель.
Джакобу показалось, что он летит куда-то вниз, в пропасть, внезапно открывшуюся прямо под ногами.
- Но я сам... я же беседовал с вами, почтенный Фейдесс, - переводил взгляд с Тормо на приемщика Джакоб. - Я же уточнял детали заказа!
- Видимо, твоя галлюцинация была очень сильна, - развел руками приемщик. - Привратник сказал, что ты был в Школе прошлой ночью. Вероятно, здесь тебе и привиделся наш... диалог.
- Я не принимал порошок! - рявкнул, выведенный из себя Ловец.
- Ты хочешь сказать что старейший член совета врет? - холодно осведомился Уилисс, теряя всякое расположение к Джакобу.
Джакоб сжал кулаки.
Мысли в его голове перескакивали одна с другой, но самой четкой была лишь спасительная: " может быть, это сон?"
Если все-таки явь, то спастись от нее можно было, лишь перестав спорить с советом.
- Нет. Конечно нет, - сдался Ловец .- Я готов нести любое наказание, однако я прошу принять мои самые искренние заверения, что я готов в любой момент, хоть сейчас, искупить свой проступок кровью и своей жизнью. Честь и Школа - высшее, что есть в моей жизни, и я не понимаю, как и в какой момент порошок мог... попасть ко мне.
Тормо склонил голову, раздумывая.
- Помня о твоем характере и безупречной службе, я буду просить совет о том, чтобы данный инцидент не привел к твоему исключению из Школы. Однако, это первая и единственная промашка, которую ты мог позволить себе, Ловец. Ты возьмешь свободные дни и посвятишь их очищению тела и духа, и размышлениям о своем проступке. Следующий год ты будешь проходить проверки каждые пять дней, - подытожил он после непродолжительного молчания.
- Если у совета нет возражений с таким решением, то я прошу за Ловца, - обратился Улесс к присутствующим.
- Возражений нет, - все так же скрипуче ответил Фейдесс. Остальные члены совета склонили головы.
Джакоб перевел дыхание.
- Иди, - отпустил его Тормо взмахом руки. - Я жду тебя утром, тебе надлежит получить список очистительных практик.
Джакоб опустился на левое колено.
- Мое сердце полно благодарности к мудрости совета, - благоговейно произнес он ритуальную фразу. - Я клянусь, что до самой моей смерти совет никогда не пожалеет о своем решении.
- Я рассчитываю на это, - веско ответил старший дознаватель.
Джакоб поднялся, поклонился совету и медленно покинул зал.
Старый, но по-прежнему полный жизни каштан, росший под дальней стеной двора Школы, не раз держал на своих ветвях послушника Джакоба, сбегавшего от трудностей обучения смотреть на закаты.
Ловец Джакоб не стал взбираться на ветки, а сел на траву, прислонившись спиной к дереву.
Сердце, отстукивавшее бешенный ритм, стало успокаиваться, дрожь в пальцах прошла и к Джакобу вернулась способность более-менее связно думать.