- Да вы таким взглядом убить можете, - продолжил он с издевкой в голосе. – Хоть глушитель натяните.
- Убить я могу не только взглядом. – ответила я в тон ему. – И вы очень быстро продвигаетесь к первому месту в списке людей, которых я планирую убрать при первой возможности.
- Уже боюсь. – он продолжал на меня смотреть с лукавой улыбкой.
- Правильно делаешь!
- Не помню, чтобы мы перешли на «ты». – поднял он одну бровь в изумлении, в которое я конечно же не поверила.
- Не помню, что бы давала повод заговорить со мной. – парировала я. Он уже порядком начал меня раздражать. – Так что шел бы ты…куда шел.
- Грубо для такой милой леди.
- Слушай, ты самоубийца? - спросила я, еле сдерживаясь. - Если не хочешь познакомится с Мелиссой и Добавкой – я продемонстрировала поочередно сжатые кулаки, - Уходи побыстрее.
- Ммм. Заманчивое предложение знакомства. И ведь додумалась им имена дать. – он рассмеялся, но уже как-то беззлобно. А после следующих слов даже подмигнул. – Обязательно с ними познакомлюсь в другой раз. До встречи, ведьма.
- Что? – у меня от такой наглости воздух выбило из легких, но он уже растворился в толпе.
Мужчина конечно привлекательный, но настолько неприятный, что я решила, лучше вернуться к бабуле и поучаствовать в их обсуждениях, чтобы хоть как-то отвлечься. Иначе я просто начну его искать что бы прибить. Ведьма! За это он еще поплатится. Позднее я, конечно, узнала, что это был никто иной, как Макс Собольский, лейтенант, один из лучших следователей нашей федерации. Он был лучшим спецом в наших органах и раскрываемость у него была самая высокая по всему материку, благодаря чему его часто приглашали для работы и в зарубежные учреждения правопорядка, но выше по карьерной лестнице он не поднимался. В газетах писали разные слухи, с чем это могло быть связанно, так как сам лейтенант это не комментировал. Некоторые предполагали, что ему не позволяют подняться из-за его шашней со светскими львицами их влиятельные и ревнивые мужья. Другие говорили, что он сам не хочет повышения, потому что любит расследовать и распутывать преступления. Я же относилась к числу третьих, считавших что подняться по карьерной лестнице ему мешает его ужасный характер, любовь к эпатажным выходкам и постоянное неподчинение старшим по званию. Были и другие версии, такие как причастность Собольского к культу, не позволяющему приближаться к богатейшим мира сего, и всякая похожая чепуха, но это писалось крайне редко, да и не верил в это никто, не считая самих сподвижников того или иного культа.
В итоге походив еще немного с бабулей по залу, мы направились на презентацию. Она проходила в зале на втором этаже. Все здесь было устроено как в театре. Много рядов кресел с высокими спинками для удобства (вот и прекрасно, хоть посплю немного) и возвышение перед ними для выступающего. Рассевшись поудобнее, я уже хотела отправиться в царство морфея, как в ушах зазвенел противный высокий голос оратора. Открыв глаза, я увидела невысокого мужчину с лысиной, стоявшего на сцене. Оглядевшись я увидела довольное лицо бабули, неужели она не слышит его голос, или им в напитки подлили какой-то наркотик, что она так рада этому голосистому дядечке? Да и эта лысина. Это же смотрится отвратительно.
- Не самое приятное зрелище, не правда ли? Да и с голосом ему не очень повезло. – услышала я слева от себя знакомый приятный баритон. Только этого мне не хватало для полного счастья. Я не смогла сдержать разочарованный стон.
- Угу. – только и ответила я, надеясь, что от меня отстанут.
Собольский только усмехнулся, но за весь вечер больше не пытался со мной заговорить. Я же, периодически украдкой поглядывала на него. Ну что я не могла сделать с собой, я же девочка. А нам свойственно любоваться вот такими хулиганистыми личностями и тайно в них влюбляться. Да он неприятный, нахальный и самоуверенный, но такой красивый, уверенный, импозантный, харизматичный. Как вы видите плюсов больше, но минусы такие что перевешивают все. Напомнив себе о нашем первом разговоре, и том, как он меня назвал, я постаралась взять себя в руки. Мало того, что меня просто выворачивало от голоса оратора, призывавшего уважительно относиться к старине, и сподвигнуть к этому окружающих, так еще и из-за присутствия Собольского я чувствовала себя крайне неуютно, из-за чего вечер длился, как мне показалось, часов десять, а не полтора часа, заявленные в программке. К тому моменту как выступления подошли к концу, я буквально подскочила с места и не поворачиваясь к лейтенанту поторопила бабушку на выход. Не смотря на ее возраст она прекрасно себя чувствовала и могла дать фору молодым, прекрасно следя за своей физической формой. Поэтому на ее жалобы я просто не обратила внимания, мечтая поскорее оказаться подальше от сюда, от всех этих нудных разговоров и Собольского.