Я не знала, какой была. Я ощущала себя тенью женщины, которой была, но и монстром тоже. Но меня оставили одну и в страхе, и я больше не видела свою семью, хотя была заперта там десять лет.
Честно говоря, мне показывали фотографии моей семьи. Карл часто писал мне, что было мило, когда я могла читать, а не рвать бумагу. Он жалел, что не может меня навестить, ведь у него еще были проблемы, но я понимала, что все это ложь, что он жил дальше, нашел других людей, которых любил. И Ингрид. Моя дочь, которая клялась - с Дэниелом - что они не запрут меня, поступила наоборот. Она соврала и оттолкнула меня. Она тоже писала, показала мне фотографии свадьбы, беременности, а потом фотографии с ней и Дэниелом, улыбающимися над красивой темноволосой девочкой по имени Перри.
Стыдно, но первые фотографии я порвала. Я завидовала, что Ингрид получила мужа, любимого ребенка, а я оказалась здесь ни с чем. Я сначала возненавидела Перри без причины.
А в дни, когда я была спокойна, у меня хватало сил пробиться через лекарства (Деклан, как ты знаешь, они помогают немного), я поняла, что нужна Перри. Я слышала в голове слова Якоба, что мои внуки будут прокляты моим даром. А если Перри будет такой как я с такой матерью, как Ингрид?
Я ощущала себя беспомощно, большую часть времени я жалела себя. Нужно было послушать Якоба, когда он предупреждал, но я была эгоисткой. А потом я поняла, что у Якоба могут быть ответы. Он мог помочь. Может, он мог сделать для Перри то же, что и для меня.
Я пыталась пробраться в Тонкую вуаль, создать портал, но это не работало. Наверное, я была просто сумасшедшей старушкой, махающей руками, как волшебник. Я почти сдалась, пока не пропустила прием лекарств пару дней. Я была спокойной, и медсестры были не такими внимательными, как с остальными.
Но в ночь, когда дождь и ветер хлестали по окошку моей комнаты, воздух вокруг меня замерцал, и я шагнула в него.
Знакомое давление на голову, и глаза, казалось, лопнут. Это длилось дольше, чем в прошлый раз, но вскоре боль угасла, и я оказалась в сером месте, в параллельном мире. Якоб оказался со мной в комнате, сидел на неудобном стуле в углу.
- Пиппа, - сказал он со сдержанным кивком.
Слезы подступили к моим глазам.
- Якоб, - вскрикнула я, встала на ноги и обнаружила, что в них еще есть сила. В Тонкой вуали я была сильнее, и я использовала эту перемену, чтобы обнять юного проводника и плакать ему в плечо.
Когда мои слезы утихли, я принялась умолять Якоба помочь Перри.
- У нее уже может кто-то быть, - сказал он. - Это не должна быть ты.
- Могу ли я ей помочь? Можно дотянуться до нее через это место?
Он долго молчал, взвешивая варианты. Но я видела правду в его глазах, и он знал это.
И он сказал:
- Это место можно использовать для многого, но не стоит. Лучше всего делать то, что и я, - наблюдать за ней.
- Я никогда не встречу внучку.
- Это, может, и к лучшему.
Я кивнула, а на сердце было тяжело.
- Мне стоило тебя послушать, - тихо призналась я.
- Да. Но что сделано, то сделано. Я могу лишь направлять тебя, а не делать за тебя выбор. Ты принимала решения, которые тогда казались лучшими, и я не виню тебя за это. И ты не вини себя. Перри и Ада…
- Ада? - я вскинула голову.
Он криво улыбнулся.
- Да, внучки. Перри и Ада тоже будут делать свои выборы, и им раскладывать карты, что им выдали. Ты не можешь толком ничего изменить.
Я обдумывала это. Где-то в его словах был подвох. Я могла делать все, что хочу, в Тонкой вуали, даже наблюдать за людьми. Что еще я могла? Может, это место могло служить для перемещений?
Якоб смотрел на меня, и я боялась, что он читает мои мысли. Если он это и делал, он этого не сказал.
- Хочешь увидеть ее, Пиппа.
Я с охотой закивала.
Он сцепил ладони.
- Хорошо. Сделай, как раньше. Но вместо создания портала сделай окно, сосредоточься на фотографии Перри.
- Но той фотографии уже несколько лет.
- Не важно.
Я послушалась и сосредоточилась на окне, желая увидеть малышку с большими голубыми глазами и длинными черными волосами за стеклом. Я думала так сильно, что ощутила давление в черепе, но я не успела предаться боли и моргнуть, воздух расступился, как вода, и стекло появилось на том месте. На другой стороне была реальность, была Перри. Теперь ей было не меньше шести, она была пухлой крохой, но прекрасной. У нее был уникальная красота, не как у ее мамы или Луди, и я была рада, что могу смотреть на нее без угрызений совести или стыда.
Перри сидела в своей комнате, окруженная игрушками, и читала книгу с картинками драконов. Она жевала ногти, но не в тревоге, а от восторга. Она была такой юной и невинной, что мне было сложно удержаться в стороне.
- Я могу все время приходить и так делать? - прошептала я, хотя Перри не могла меня слышать… да?
Девочка в окне вздрогнула, но только и всего.
Якоб сказал:
- Можешь… но…
- Что? - я боялась отводить от нее взгляд.
- Время в Тонкой вуали тоже идет. Ты сейчас не в своей комнате в больнице. Если придет медсестра, ты ее увидишь, но она тебя - нет. Ты не должна дать людям понять, что вуаль существует. И хотя многие не поверят, все равно будет опасно, если знания попадут не в те руки. Это опасно и для тебя. Ты не только привлекаешь к себе внимание при каждом визите, но и ты будешь получать… разные ухудшения, возвращаясь.
Я смогла посмотреть на него на миг и увидела, каким серьезным было его бледное лицо.
- Меня не будут преследовать… видеть призраки? Разве что-то бывает хуже? - с горечью спросила я. - Ты видел, где я. Какой я стала!
- Хуже всегда может стать, - сказал он. - Я знаю только, что тело человека не создано для частых визитов в этот мир. Одного раза достаточно, чтобы усилить телекинез и телепатию. От этого может усилиться энергия внутри и привлекать других из вуали. Или тело и разум начнут ослабевать. Сильно ослабевать.
Я забыла о Перри на миг.
- Значит, когда я вернусь в свой мир, мое состояние может ухудшиться?
- Все может быть, Пиппа. Я только предупреждаю.
- Да. И спасибо за это.
Я повернулась к Перри, она рисовала в раскраске, высунув язык от сосредоточенности.
- Я оставлю тебя, - сказал он.
- Куда ты?
- Я буду неподалеку. Нужно помогать и остальным.
Он пошел к двери.
- Погоди, - окликнула я его. Он замер и посмотрел на меня через плечо. - Я встретила мальчика.
- Деклана, - сказал он. Он увидел удивление на моем лице. - Я ведь наблюдал за тобой.
- Что с ним?
Он пожал плечами.
- Не знаю.
- Разве у него не должен быть проводник, приглядывающий за ним?
- Не у всех есть кто-то, как я. Твоя сила никогда не была скрытой. Перри и Деклан, скорее всего, останутся на таком уровне.
- Скорее всего?
- Люди могут выбирать, - зловеще ответил он. - Деклан закрыт от нашего мира. Перри - малышка. У них нет твоей силы, им это и не нужно.
- Откуда ты знаешь? Может, их дары разовьются, и они закончат, как я?
- Подумай о себе, Пиппа, - сказал он. Улыбнувшись, он помахал, открыл дверь и вышел в коридоре.
Я осталась одна в вуальной версии свей комнаты, серой и затхлой. Но была ли я одна. Нет, я видела Перри в окне сквозь лавандовую дымку. Я видела ее. И все? Не могла ли она как-то увидеть меня?
Все мы порой делаем плохие выборы, и они нас меняют. Я много раз так делала в своей жизни. И в этой туманной комнате в параллельном мире я приняла решение, о котором до сих пор жалею. Эгоистичное решение я воспринимала как бескорыстное. Я хотела предупредить Перри о сложностях, дать ей знать, что я буду с ней, несмотря ни на что. Это было правдой. Но крупнее была часть о том, что я не хотела быть одна, я хотела, чтобы она знала, кем была ее бабушка, и любила меня, как я любила ее мать.