Старая легенда
— Слушай, ты точно знаешь, куда идти?
— Конечно! Еще минут пятнадцать, и мы пришли.
— Ага, ты говорил то же самое два часа назад, однако мы все еще бродим по этому чертову лесу!
— Эй, не кипятись. Я сказал, что выведу, значит, выведу.
Черт меня дернул согласиться на прогулку с этим «деревенским жителем». На самом деле Ванька такой же городской, как и я. Однако он уверен, что если он каждое лето проводит в деревне, то может считаться местным и найти дорогу домой из любой чащи. И теперь из-за его самоуверенности мы забрели неизвестно куда.
Еще через полчаса я не выдержал:
— Так, с меня хватит! Мне надоело это хождение зигзагами! Теперь я поведу.
— Но, Димон…
— Хватит, я сказал! Идем строго на север, куда-нибудь да выйдем.
Ванька снова попытался возразить, но видя, что это бесполезно, махнул рукой. Я же тем временем занялся определением севера. Благо было лето, так что найти нужное направление не составило труда.
— Идем.
Мы снова поплелись вперед. Я периодически сверялся с направлением, и вдруг заметил, что солнце, еле видное за облаками и уже клонившееся к закату, оказалось прямо перед нами. Хотя, судя по мху на деревьях, оно сейчас должно было быть слева. Я остановился в нерешительности.
— Ну что, Сусанин, заблудился? — не удержался от ехидного замечания Ванька.
— Нет, просто солнце… а, не важно. Пошли. — И я продолжил ориентироваться по мху, решив, что такое положение солнца — это какой-то оптический обман.
Через некоторое время впереди показался просвет в плотном строе деревьев.
— Ага! — радостно воскликнул я. — Я же говорил, что надо по прямой идти!
Однако, подойдя ближе, мы увидели, что это всего лишь небольшая полянка с древней избушкой посередине.
— Странно, что-то я ни разу не видел в нашем лесу домов, — удивленно пробормотал Ванька, взлохмачивая свои и так не слишком причесанные волосы.
— Ну, мы сейчас, скорее всего, достаточно далеко от нашей части леса. Благодаря тебе, между прочим.
-А знаешь что? — в Ванькиных глазах вдруг зажглись озорные искорки. — Мне бабушка когда-то одну легенду рассказывала. Что жил в этом лесу один егерь, в такой вот избушке. Долго жил, за лесом следил, звери местные его любили. И как-то увидел кто-то из деревенских, как он волков чуть ли не с рук кормит, и медведи перед ним плашмя ползают, ластятся. Обвинили его тогда в черном колдовстве и решили казнить, чтоб другим неповадно было. Соорудили большой костер, привязали егеря к столбу и стали огонь разжигать. А он никак не разжигается. Раз пять или шесть пытались, пока получилось. Загорелся егерь, кричать стал, страшными проклятиями сыпать. Но не сгорел до смерти. Вдруг начался сильный ливень, каких уже много лет в этих местах не видели, и потушил огонь. Тогда решили деревенские егеря палками добить, но вдруг выскочила из леса волчья стая, отогнала людей и утащила егеря в лес. Напоследок он успел крикнуть: «Я еще отомщу!». С тех пор в лесу стали пропадать люди. Кто-то говорит, что это просто совпадение, и стая утащила егеря, чтобы сожрать. А некоторые уверены, что это сам егерь, страшный, обгоревший, превратившийся в чудовище. Запутывает человека, выводит его к своей избушке и там съедает заживо.
На протяжении всего рассказа Ванька старательно корчил рожи, пытаясь меня напугать, однако выходили они у него настолько забавными, что я не смог сдержать улыбку. Но на душе все равно скребли кошки.
— Жалко егеря…
— Да ладно тебе, это же сказки!
— Про колдовство и чудовище, может, и сказки, а вот егерь и костер вполне могли быть настоящими… — я вздохнул. — Ладно, хватит языком чесать, пошли дальше.
Мы обогнули избушку и устремились дальше. Но, подойдя к краю поляны, я остановился как вкопанный. Мох рос со стороны избушки, хотя она сейчас должна была находиться южнее нас!
— Эй, ты чего это так побледнел? — услышал я Ванькин голос.
Не говоря ни слова, я начал обходить поляну по кругу. И везде мох на деревьях оказывался со стороны этой треклятой избы. Я почувствовал, что футболка намокла от холодного пота.
— Вань… — как-то даже жалобно позвал я. — Тут что-то непонятное творится. Я больше не знаю, где север.
— Эх, ты, бестолочь! Смотри, как надо.
И Ванька пошел вдоль стены деревьев. Я следил за ним глазами, как вдруг в перекошенном окошке избы заметил какой-то проблеск. Ноги тут же стали ватными, сердце бешено забилось. Но сколько я ни вглядывался в черный провал, больше ничего не увидел.