— Да, сильнее. Вот видишь, как ты быстро схватываешь.
— Горячее и сильнее, — повторила она, вытаскивая из-под одеяла вторую руку и начиная гладить его по бедру.
Фернандес невольно бросил взгляд на часы. Они показывали 6:26. Теперь он уже на минуту отставал от намеченного графика. Если не найдет места на «ранней» парковке, другая обойдется ему на четыре доллара дороже.
Марисса облизнула губы, подвинулась к нему поближе и потянулась к пряжке ремня. «Интересно, она заметит, что он застегнут на другом делении?» — забеспокоился Фернандес, когда супруга начала расстегивать ремень.
Он отвел взгляд от часов.
«Альберт, ты это заслужил, — мысленно сказал он себе. — Я всегда приходил на работу первым. Что случится, если вдруг приду в офис вторым или третьим?»
Марисса расстегивала ему брюки.
«В конце концов, чтобы компенсировать четыре доллара, пожертвую обедом. Может, и похудею немного…»
Взяв его руку, она прижала ее к груди. От соприкосновения с мягкой ладонью ее сосок стал упругим. Она повела его руку ниже вдоль своего тела к приподнятым бедрам.
Он стоял с расстегнутым ремнем и спущенными до колен брюками. Марисса обхватила его и притянула к себе.
Вот уже несколько месяцев Марисса выражала недовольство:
— Альберт, ты слишком рано уходишь по утрам, а возвращаешься домой слишком поздно.
— Так надо, — объяснял он. — Чтобы продвинуться по службе, я должен работать больше других.
— Но ведь и своей жене ты нужен, — не отступала она.
«Конечно, нужен», — поддакивал про себя Фернандес, когда ее губы разомкнулись и она вобрала его в себя.
Их тела начали двигаться в унисон; ее черные волосы разметались по белой постели. Он вдыхал ее нежный аромат.
«Закрой глаза и наслаждайся», — велел он себе.
Когда Альберт застегивал брюки, часы показывали 6:39 — наверняка поздновато для «ранней» парковки. Включенная на кухне кофеварка работала почти десять минут. Кофе перестоял, однако варить свежий времени не было. Он перелил его в свой старый термос со стеклянной колбой. Каким бы плохим ни казался ему этот кофе, он будет в сто раз лучше, чем жуткое офисное пойло.
Выходя из дверей квартиры, он поднял лежащую там «Торонто стар». Пробежал ее глазами в поисках ответа на единственный интересующий его вопрос: не произошло ли минувшей ночью убийство? На первой полосе красовалось фото хоккеистов Торонто с поднятыми вверх клюшками в ознаменование своей победы. Быстрый просмотр не оправдал надежд: ни одного убийства во всем городе. Убийства не совершались вот уже четыре недели.
«И надо же оказаться в таком пролете», — вздохнул Фернандес и с досадой отшвырнул газету.
Последние пять лет Альберт Фернандес продвигался вверх по служебной лестнице не быстро, но и не останавливаясь. Он неуклонно следовал своему четкому плану. Нужно приходить первым, а уходить последним, ежедневно. Всегда быть собранным и безукоризненно одетым. Хорошо знать судей — в дальнем уголке нижнего ящика его рабочего стола лежала стопка алфавитных карточек, на которых он своим аккуратным почерком писал характерные особенности и предпочтения каждого из судей. И выигрывать дела.
Его упорство принесло плоды. Около месяца назад главный прокурор Дженнифер Рэглан вызвала его к себе в кабинет.
— Альберт, — она сдвинула в сторону огромную стопку дел на своем вечно заваленном столе, — я знаю, тебе не терпится взять дело об убийстве.
— Я с удовольствием возьмусь за любое, — ответил он.
Рэглан улыбнулась.
— Ты заслужил «пробный шар». Довольно впечатляющее достижение для проработавшего каких-то пять лет. Следующее убийство — твое.
Он спустился в подземный гараж и, пока прогревалась его старенькая «тойота», достал из бардачка черные кожаные водительские перчатки.
Он не успел подняться с постели, как Марисса прошептала ему по-английски:
— Это была лишь разминка для игра. Игра будет сегодня вечером.
— Разминка ПЕРЕД игрОЙ, — прошептал он в ответ.
— Перед игрой… но мы займемся любовью?
— Конечно.
— Этот твой английский какой-то странный.
«Да, сегодня мне стоит поторопиться домой на „игру“, — улыбнулся Фернандес, надевая перчатки. — Чего мне сейчас не хватает, так это ночного убийства. А так, за исключением перестоявшего кофе, утро замечательное».
Глава 7
— Вот дьявол, этому уж точно не учили на юридическом, — чертыхалась Нэнси Пэриш, натягивая на стройные ножки вторую за утро пару колготок, окончательно изодрав предыдущую минутой раньше. Открыв дверь гардеробной, она не могла не посмотреть на себя в полный рост в зеркало — единственное в ее крохотном жилище.