— Эй, офицер Кенникот, привет. Повезло вам, а? — воскликнул детектив Уэйн Хоу, поворачиваясь к Кенникоту и энергично протягивая для пожатия свою большую руку.
Хоу, судмедэксперт, удивлял необычно высоким для китайца ростом — под два метра. И хотя ему, вероятно, было около шестидесяти, он не уступал новобранцам в физической форме, а его энергии можно было позавидовать. Его высокий голос резко контрастировал с внушительной фигурой.
— А неплохо быть «голосом Канады», а? — Хоу сверлил Кенникота проницательным взглядом. — Вылезаешь каждое утро из постели и болтаешь часами по радио. Только представьте — получаешь деньги за болтовню. А что, если Брэйсу вести программу из тюрьмы? Их там в камерах рано поднимают, как в британской армии. С утра — сразу в бой.
Кенникот рассмеялся. Хоу работал и по делу его брата, а с тех пор как Кенникот поступил на службу, им много раз доводилось сотрудничать. Хоу тараторил, словно детская заводная игрушка. Присоединяться к их беседе не имело смысла, по крайней мере сейчас.
— Эй, видели это, а? Он, оказывается, еще и болельщик «Кленовых листьев», — продолжал Хоу, указывая металлической ручкой на расставленные на подоконнике разнообразные сине-белые кружки и стаканы. Он поочередно постучал по ним. — Вот беда-то, а? Никак им не выиграть Кубок Стэнли. Я считаю, тут виновата пресса — слишком они все раздувают. А игроки нервничают. Смотрите-ка: они чаще выигрывают в гостях, чем дома.
Кенникот взглянул на Грина, и тот смущенно улыбнулся.
— Вы собираетесь снимать отпечатки со всех этих стаканов? — все же решил подать голос Кенникот.
— Бессмысленно, — отозвался Хоу. — Отпечатки держатся на стекле месяцами, а то и годами, но только если… — Он с деланным прискорбием постучал своей ручкой по посудомоечной машине в такт бетховенской музыкальной фразе «та-та-та-таа». — …их не смоют вот в этой штуке. Посудомоечные машины — истребители улик. Стоит ее включить, как любой отпечаток пальца вместе с ДНК бесследно исчезает.
— Одну минуту. — Грин оторвался от записей.
Кенникот подошел к большим окнам и посмотрел на озеро. По внутренней гавани уже плавали льдины. В летние месяцы три вместительных белых парома увозили уставших от жары горожан на пляжи в парковую зону. Зимой навигация сокращалась до одного судна, курсирующего ради небольшого количества людей, круглый год проживающих в осовремененных коттеджных поселениях.
Кенникот наблюдал, как паром бороздит холодные воды. Остальная часть водной глади в гавани выглядела жутковато неподвижной. Позади островов открытое водное пространство озера было волнистым и неспокойным, отчего казалось еще холоднее. На горизонте солнце катилось по своей низкой, характерной для середины декабря дуге. Он подошел вплотную к окну, поближе к свету.
— Как все прошло? — Грин подошел к нему и протянул руку за ключами от своей машины.
Кенникот пожал плечами. Это был традиционный ответ на вопрос о выполнении непростого задания. Он собрался уходить. Скорее бы добраться до дома, принять душ — и спать.
— Похоже, весь отдел по расследованию убийств дружно отправился за рождественскими подарками, — заметил Грин. — Мне нужен помощник для проведения осмотра места с детективом Хоу. Хотите присоединиться?
— Конечно, — ответил Кенникот. Усталость как рукой сняло.
— Эй, вот и отлично, — отозвался Хоу, направляясь по просторной прихожей к входной двери. Он держал в руках планшетку с зажимом для бумаг. — Дверная коробка не повреждена. Дверь из листа твердой стали, никаких следов взлома, глазок. Двухзамковая система запирания, следов попыток насильственного проникновения нет. Я все сфотографировал и снял на видеопленку.
Двадцать минут детектив Хоу водил их по всей квартире. Начав с входной двери, они затем отправились в ванную, потом — в гостиную, хозяйскую спальню с уже другой ванной комнатой и, наконец, в кабинет. Хоу сопровождал весь этот поход непрерывными комментариями, время от времени делая интересные наблюдения типа: «У Брэйса почему-то больше всего книг об игре в бридж, чем на любую другую тему». Но иногда его замечания казались нелепыми: «Нет, посмотрите-ка — шикарная квартира, а в ванной даже нет мыльницы, а?»
В конце концов они вновь подошли к кухне-столовой. На солнце набежали облака, и в помещении потемнело. Включив верхний свет, полицейские продолжили «экскурсию».
Кенникот остановился возле стола, где впервые увидел Брэйса и Сингха. Посмотрел на банку с медом, керамические кружки и фарфоровый чайник: ничего особенного, — взглянул на плиту и кухонные шкафчики, окинул взглядом темный кафельный пол. Между плитой и соседним с ней шкафчиком был узкий зазор. В темной щели было трудно что-то разглядеть, и он подождал, пока глаза привыкнут к освещению.