— Так, Брэйс… А… специалист по ваннам? Он на третьем этаже, — отозвалась охранница, сверяясь со своими бумагами. — Вам нужно здесь расписаться.
Пэриш вытащила новую «биковскую» ручку. Листок, где следовало записываться адвокатам, был датирован 17 декабря, однако, несмотря на вечернее время, там не оказалось ни одной подписи.
— Похоже, я так и останусь на сегодня единственным адвокатом, — заметила она, расписываясь.
— А почему вы не на какой-нибудь корпоративной вечеринке? — поинтересовалась охранница.
«Жаль, что я не юрист — специалист по увеселительным мероприятиям, — посетовала в душе Нэнси Пэриш. — Сидела бы сейчас на фуршете в четырехзвездочном ресторане в компании телевизионных продюсеров, сценаристов или актеров и наслаждалась ароматом роз на столе, а не мусорной вонью».
— Хотелось, да босс не позволяет, — ответила она.
— А что это он? — удивилась охранница.
— Когда работаешь сам на себя, — Нэнси забрала подсунутый ей под стекло пропуск, — твой босс оказывается порядочной сволочью.
Стоя перед очередной тяжелой металлической дверью в ожидании уже знакомого электронного жужжания, она услышала, как охранница рассмеялась. Пэриш поднялась в старом скрипучем лифте на третий этаж и, пройдя по коридору до конца, оказалась в маленькой комнате, где обнаружила высокого мужчину с короткой уставной стрижкой в стиле Джона Гленна.[12] Он сидел за громоздким металлическим столом, словно вдавленный в крохотное кресло. Его колени казались на уровне плеч, будто у сидящего в салоне самолета баскетболиста. На столе стояла металлическая тарелка с недоеденной индейкой, картофельным пюре с подливкой и зеленым горошком. На остатках еды валялись пластиковые нож и вилка. Мужчина читал «Торонто сан». Нэнси увидела заголовок, напечатанный большим черным шрифтом: «Листья» забивают три в третьем. «Крылья» подрезаны…
Этот охранник был в «Доне» постоянным действующим лицом — со всеми дружелюбный, всегда готовый чуть-чуть отступить от правил, чтобы немного помочь. Длина его стрижки не варьировалась ни на дюйм, благодаря чему он и получил расхожее прозвище.
— Приветствую, мистер Еж, — поздоровалась Пэриш.
— Добрый вечер, защитник, — ответил мистер Еж, отрываясь от газеты и мельком глянув на ее пропуск. — Как его там… — Он провел рукой по своим похожим на щетку волосам. Мистер Еж говорил с ярко выраженным славянским акцентом.
— Брэйс. Кевин Брэйс, — невозмутимо ответила Пэриш.
— Ах да. Парень с радио.
«Ну, поздравляю, мистер Брэйс, — отметила про себя Пэриш. — Со „специалиста по ваннам“ вас „продвинули“ на радио — начало вашей карьеры».
— Он вам никаких хлопот не доставит, — сказала Пэриш.
Охранник поднялся.
— Да никто из стариков не доставляет. Не волнуйтесь, я ради вас за ним пригляжу. Подождите в комнате 301. Я его приведу.
Нэнси вошла в маленькое помещение типа бокса с привинченным к полу стальным столом и двумя поставленными друг против друга пластиковыми стульями, тоже привинченными к полу. Пэриш присела на тот, что ближе к двери. На заре карьеры ее учили всегда предусматривать пути отхода при встрече с клиентом в тюрьме.
Она вынула из портфельчика блокнот с ручкой и стала ждать. Это казалось ей самой ненавистной частью посещения тюрьмы. И дело не в отвратительном запахе, казенной краске или грохоте железных дверей. Даже похотливые взгляды обитателей этого заведения — как охранников, так и заключенных — не особо трогали. Ожидание, ощущение беспомощности — вот что больше всего угнетало.
— Прошу вас, — раздался голос мистера Ежа, открывающего дверь комнаты 301. Пока Кевин Брэйс медленно входил, Пэриш быстро перевернула блокнот. На радиоведущем был стандартный тюремный комбинезон оранжевого цвета.
Брэйс избегал ее взгляда.
— У вас есть время до 20:30, — сообщил мистер Еж. — Возможно, при необходимости я смогу дать вам еще минут пятнадцать. Сегодня здесь не очень оживленно.
— Благодарю, — отозвалась Пэриш.
Подзащитный сел напротив нее и терпеливо ждал. Когда охранник скрылся, он, сунув руку в комбинезон, достал листок бумаги, который она дала ему в полицейском управлении. На обратной стороне уже было что-то написано. Брэйс расправил листок на холодном столе и развернул к ней. Подавшись вперед, она прочла:
«Мисс Пэриш, я намерен нанять вас в качестве своего адвоката при соблюдении следующих условий:
1. Я не хочу с вами разговаривать.
2. Все адресованные вам мои поручения будут излагаться в письменной форме. И вы никому не должны говорить о моем молчании».