Она покачала головой. — Что-то другое, не это. — Она облизнула пересохшие губы и выпрямилась в своем кресле
Какое-то время они сидели в тишине. Но тревога не оставляла Эрин.
Сё кашлянул, а его карие глаза остановились на чем-то в глубине зала. Он заговорил мягким и тихим голосом. — Они смотрят на нас и видят твое возбуждение. Они могут интерпретировать его неправильно.
Она понимала это и могла почувствовать их презрение к ним. Раздражение в её сознании было сродни чувству, когда во время ходьбы камешек попадает в ботинок.
Пара ситов, скрытых темными плащами, члены имперской делегации на Альдераане, сидели на каменной скамье вдоль стены напротив Эрин и Сё. Пятнадцать метров полированного мраморного пола, два ряда Aлдераанских скульптур, и непримиримые философии джедаев и ситов разделяли их.
В отличие от Эрин, ситы не выглядели взволнованными. Они выглядели готовыми сорваться. Их тела были наклонены вперед, руки лежали на коленях, а глаза смотрели на Эрин и Сё так, словно ситы были готовы в любую секунду вскочить на ноги. Несмотря на всю нервозность, Эрин чувствовала их злорадство; рот мужчины скривила насмешливая ухмылка.
Она отвела глаза от ситов, и попытался занять свое внимание, читая имена выгравированные на пьедесталах статуй: Кеерс Дорана, Велбен Орр[13], и другие, о которых она никогда не слышала. Присутствие ситов притупляло её восприятие Силы. Она чувствовала себя так, как будто её погрузили глубоко под воду, а давление не давало ей выплыть наружу. Она всё время ждала, что её уши, вот-вот лопнут от всё возрастающего напора воды. Боль никак не проходила, а глаза всё время возвращались к сидящей напротив паре ситов.
Одной из них была невысокая женщина, её лицо терялось в глубине капюшона её синего плаща, она сверкала узкими светлыми глазами. Длинные, темные волосы, стянутые в пучок, свисали с её макушки, словно петля палача. Худой человек, сидевший рядом с ней, имел такую же болезненную кожу желтоватого цвета, как и у женщины, те же светлые глаза, тот же взгляд. Эрин предположила, что они были братом и сестрой. Его темные волосы и длинная борода, сплетенная в две косички, не могли скрыть под собой лицо, иссеченное шрамами и изрытое оспинами, как земля после артиллерийского обстрела. Её взгляд упал на тонкую и изящную рукоять светового меча у мужчины, громоздкую и квадратную у женщины.
Вернее всего, родители, заметив, что брат и сестра чувствительны к Силе, отправили их в юном возрасте на учебу в Дромунд Каас. Она знала, как в Империи поступают с чувствительными к Силе детьми. Если это правда, то сидящие напротив неё ситы не случайно оказались на темной стороне; они просто никогда не могли стать кем-то другим — всё было предрешено заранее.
Она представила, что было бы, если она родилась в Империи. Обучалась бы она в Дромунд Каас, направили бы её способности на путь боли, пыток и тьмы?
— Не жалей их, — сказал Сё на Боччи[14], словно читая её мысли. Слова на Боччи неловко слетали с его губ. — Или ты сомневаешься в себе?
Его проницательность немного удивила её. Оказывается, он хорошо её знает. — И кто из нас сейчас эмпат? — ответила она на том же языке.
— Они выбрали свой путь. Как и все мы.
— Я знаю, — произнесла она.
Она покачала головой, сожалея о пропадающем впустую потенциале Силы, а глаза обоих ситов внимательно и с тревогой смотрели на неё взглядом хищников, отслеживающих добычу. В Академии на Дромунд Каасе из них сделали охотников, которые смотрели на Вселенную глазами охотников. Возможно, это объясняло постоянные войны и конфликты в галактике.
Но ничего не объясняло предложенный мир.
И, возможно, именно поэтому Эрин чувствовала себя так неловко и неуютно.
Предложение провести мирные переговоры пришло внезапно, как вспышка молнии, от Императора ситов. Его неожиданно получило правительство Республики. Империя и Республика согласились провести переговоры на Алдераане, где недавно войска Республики нанесли поражение ситам. Количество участников двух делегаций, было строго ограничено. К удивлению Эрин, она была среди джедаев выбранных в состав делегации, хоть она и постоянно находилась за пределами комнаты переговоров.
— Выбрав тебя, они оказали тебе честь, — сказал ей мастер Заллоу, прежде чем она взошла на корабль, отлетающий на Алдераан, и она знала, что это правда, но чувствовала себя неловко после отлёта с Корусканта. Она чувствовала себя не в своей тарелке на Алдераане. Это было не из-за того, что она сражалась тут раньше. Это было… что-то еще.
— Я в порядке, — сказала она Сё, надеясь, что эти слова подействуют на неё как волшебное заклинание. — Наверное, просто не выспалась.
— Веди себя спокойно и непринужденно, — сказал он, — и всё будет хорошо.
Она кивнула, стараясь поверить в это. Она закрыла глаза, перестав смотреть на ситов, и сосредоточилась на том, чему учил её мастер Заллоу. Она почувствовала себя внутри потока Силы, где матрица, образованная Силой, была пронизана светящимися линиями, созданными всеми живыми существами. Как всегда, линия мастера Заллоу светилась ярко, как путеводная звезда в её внутреннем пространстве.
Она скучала по нему, по его мудрости и спокойствию.
Cосредоточившись внутри себя, она отыскала в голове место, где сделала отверстие — через которое должны вытечь, как вода, вся её неловкость, вместе с тревогой.
Спокойствие вселились в неё.
Когда она открыла глаза, то стала наблюдать за мужчиной ситом. Что-то в его взгляде, полускрытое его усмешкой, насторожило Эрин, но она, словно скульптура, сохраняла нейтральное выражение лица.
— Я смотрю за тобой, — сказал сит из другого конца зала.
— И я смотрю за тобой, — ответила она ровным и спокойным голосом.
Глава 2
Его гнев нарастал с каждым шагом, приближавшим его к входу в Храм. Сила ответила на его эмоциональное состояние, подхватила, окутала своей мощью. Он почувствовал, как в душах солдат прорастают зерна страха.
— Я сказал — стоять, — повторил командир.
— Ничего не делай, — бросил через плечо Малгус Илине. — Они мои.
Она пристроилась позади, расслабленно опустив руки.
Трое охранников разошлись дугой и осторожно двинулись навстречу, держа карабины наизготовку. Вход в Храм, слегка приоткрытые створки пятнадцатиметровой высоты ворот в фасаде величественного здания, виднелся за их спинами
— Кто вы такие? — спросил часовой.
Последнее слово повисло в воздухе, застыв во времени. Малгус призвал Силу и ускорился. В ладонь легла рукоять меча, воздух прорезала красная линия. Он рассек оказавшегося перед ним охранника надвое, прочертив черную полосу поперек его груди, тем же замахом разрубил охранника слева, а другой рукой послал в третьего разряд энергии, с такой силой швырнув солдата о стену Храма, что тот умер на месте.
Малгус почувствовал внезапный прилив ужаса у двух охранников, стоявших на карнизе слева, почувствовал, как они наводят оружие потными руками, начинают жать на спусковые крючки. Он швырнул в них меч, и пылающий алый клинок, управляемый Силой, срезал обоих. Призвав оружие обратно в руку, сит выключил меч и повесил его на ремень.
Рев ракетного ранца заставил его поднять взгляд. Мандалорианка, стоявшая на карнизе над входом в Храм, взлетела на струе огня к окну одного из верхних уровней Храма и исчезла внутри. Малгус не сомневался, что она присоединится к бою внутри здания.
Он еще раз посмотрел на хронометр, наблюдая, как тает время. Двадцать девять секунд.
Илина заняла место по его правую руку, и они вместе вошли в Храм.
Лучи заходящего солнца проникали в громадный проем и удлиняли их тени, которые, словно огромные темные вестники, двигались впереди них. В Храме царила тишина — покой, который вот-вот будет нарушен.
Сапоги Малгуса грохотали по отполированному каменному полу. Зал простирался на несколько сотен метров. По обе стороны высились ряды элегантных колон, образуя церемониальный путь к центру зала. Стены были украшены карнизами и балконами.
14
Боччи — межпланетный торговый язык, включающий части нескольких языков. Он был создан для обеспечения связи между пилотами звездных кораблей, членов экипажей, обслуживающего персонала, и для ведения торговых переговоров.