Уточнив в регистратуре у служебного дроида состояние Траска, я направился к нему, его палата находилась на втором этаже. Сейчас он должен был бодрствовать. Подойдя к двери, я аккуратно постучал, а затем вошёл. Помещение было ярко освещено, массивные витражи позволяли жарким лучам солнца попадать внутрь, но при этом здесь всё ещё было прохладно.
Траск лежал на больничной койке. Увидев меня, он заулыбался.
– Джейкоб, – восторженно произнёс он, в его руку был вставлен катетер, а на теле были датчики, из-за которых он почти не мог двигаться, – я ждал, когда ты придёшь…
Мне было приятно видеть друга живым и в сознании. Я резко ощутил, что за время, проведенное на Тарисе, сильно привязался к этому человеку.
– Рад видеть, что ты очнулся, – улыбнулся я в ответ другу, – заходил к тебе раньше…
– Знаю, Миссия мне говорила.
– Миссия? – удивился я.
– Да, она пришла ко мне самая первая. Прибежала, как только стало известно, что я очнулся. Приятно было увидеть её, а особенно нескончаемый задор этой девчонки. Болтали несколько часов, много шутили и смеялись...
От этих слов я удивился ещё сильнее, последнии дни Миссия была сама не своя, часто где-то пропадала, молчала и ни с кем не разговаривала. Не думал, что выздоровление Траска так повлияет на неё.
Я подошёл к кулеру, расположенному у окна, набрав воды, залпом осушил стакан. Яркий свет Дин приятно баловал своими лучами.
– Что ж, приятно слышать, что твоё выздоровление идёт на пользу не только тебе, - сказал я.
Он оставил мои слова без внимания:
– Ещё заходила Бастила. Её мысли как всегда были полны забот. Мне показалось, что она волнуется о тебе... Я постарался её поддержать.
– Сейчас на неё многое свалилось. Всё же идет война, – я не стал говорить о спорах с Советом.
– А где Карт? – спросил он. – Удивлен, что он не зашел ко мне.
– Карт... – я думал, что мне ему сказать. Карт должен был уже уехать и неясно, вернётся он или нет. – Он на службе, отбыл вместе с другими офицерами.
– Стремится защитить Республику, – задумчиво произнёс Траск. – Могу сказать, что это правильно. Я вернусь на службу сразу же, как только меня выпишут. Мне уже можно вставать. Дроиды выводили меня на улицу и дали мне это, – он указал в сторону репульсорного инвалидного кресла на котором была яркая табличка с надписью «Аратек», – на всякий случай. Но я считаю, что уже могу ходить сам. Может, прогуляемся?
Я положительно отреагировал на предложение Траска и помог ему снять с себя все медицинские датчики. Затем я посадил его в кресло, и мы вместе вышли на улицу.
Лазарет был окружён парком с многочисленными тропинками, блуждающими вокруг красиво украшенных невысоких клумб.
– Приятно оказаться на свежем воздухе, – заметил Траск. – Ты бледный, на тебе словно лица нет, – добавил он.
Я сел напротив него на клумбу.
– Тяжёлая ночка? – переспросил Траск.
– Да. Пожалуй, – вздохнул я. – Сегодня я видел, как погибла молодая девушка. Она была падаваном в Анклаве джедаев.
– Что послужило причиной её смерти? – Траск опёрся на ручку кресла и наклонился ко мне ближе.
– Хотел бы я знать... Она перешла на тёмную сторону.
– Ситхи! – с ненавистью произнёс Траск.
– Боюсь, что нет. Не всегда ситхи оказываются причиной падения джедаев, иногда тёмные мысли водятся в нас самих. Внутри каждого из нас каждый день происходит битва света и тьмы.
– И что же побеждает в твоей душе?
– Сложно сказать, иногда мне самому как будто ответ неведом.
– Мне кажется, что всё проще. – Траск оттолкнулся от ручек кресла, – помоги мне встать.
Я помог ему подняться и, придерживая друга, мы направились по одной из тропинок.
– Побеждает всегда тот, кому ты отдаешь предпочтение, Джейкоб, – продолжил Траск. – Если ты позволяешь себе совершать плохие поступки, то рано или поздно тёмная сторона в тебе победит. Но если же ты стараешься следовать пути света, тогда у тебя всегда есть шанс, – Траск улыбнулся. – Лишний раз заставить себя подняться с больничной койки – для меня это путь света. Я не хочу сдаваться, когда вокруг сгущается тьма. Смерть этой девушки ни на чьей совести. Просто это ещё раз показывает нам тот мир, в котором мы существуем.
– Что ты хочешь сказать? – я не совсем понимал суть того, к чему ведёт Траск.
– Если она погибла, потому что пала на тёмную сторону, находясь в Анклаве джедаев – это ещё раз указывает нам на то, какое потрясение испытывает Галактика и все мы. Раньше всё было бы иначе, но сейчас, – Траск на секунду задумался. – Сейчас все мы находимся в состоянии шока. Совет джедаев тоже. Нельзя упрекать их в том, что они не уследили. Джедаи заняты войной. Все мы заняты войной, а не миром...
Я молча кивнул в ответ. В глубине души я понимал, о чём он говорит, и был согласен с Траском.
– Поэтому я хочу, чтобы быстрее закончилась война, я хочу скорее вернуться на службу. Считаю, что готов положить на этот алтарь всё и свою собственную жизнь. Ради спокойствия моей семьи и всего дома Ульго.
– Ты давно бывал на Альдераане?
– Ещё до начала службы во флоте Республики, – он слегка замялся. – Дело в том, что у меня всегда были непростые отношения с моим отцом. Я седьмой ребенок в семье и, если, как принято говорить, младшим достается вся любовь родителей, то в моей семье это было не так, а скорее наоборот, – Траск вздохнул, похоже, эти слова навели его на печальные воспоминания. – У меня было шесть братьев, и трое из них погибли в борьбе с домом Органа. Я же никогда не поддерживал эти политические войны, поэтому поступил на службу во флот Республики. Отец был в ярости.
– С тех пор вы не общались?
– Да. Лишь с матерью я несколько раз разговаривал по голосовой связи, но и это было давно.
– Возможно, тебе следует навестить их, – предположил я. – Старые раны утихают, на их место приходят чувства.
– Я и сам не раз уже думал об этом. Сделаю это после войны, сейчас есть более важные вещи.
Если бы я не влез в бой с Дартом Бэндоном на «Шпиле Эндара», Траск был бы сейчас мёртв, и всем его надеждам не дано было бы случиться. В действительности жизнь слишком коротка, чтобы откладывать важные вещи на потом.
– Тебе не следует с этим затягивать, – ответил я.
– Ты прав, Джейкоб. Ты прав, – согласился Траск.
Какое-то время мы ещё гуляли в парке. В конце концов диалог наш перешёл на позитивные ноты и мы даже вдоволь посмеялись. Я рассказывал ему о том, как вуки храпит, и о том, как будил меня этим не раз поутру.
– Заалбар - тот ещё анекдот, но я бы никогда не решился сказать ему это в лицо, – заметил Траск, на что я с ним согласился. – Ручища его огромны. Мне кажется, что вуки может поднять человека и вытрясти из него всю душу…
Ещё немного посмеявшись, я сказал Траску, что должен оставить его. Небесный диск к тому времени уже стал опускаться к горизонту. Траск же ответил, что рад был видеть меня и ждёт снова.
⠀
Проводив его в лазарет, я отправился на корабль. У меня ещё оставалось незаконченное дело с Навиком и не следовало его затягивать. Он должен был добраться до Татуина и как можно быстрее начать поиски следующей карты. К тому же я хотел как можно скорее заполучить НК-47.
Подойдя к «Чёрному ястребу», я заметил, что теперь двое джедаев дежурили у входа. Впрочем, они ничего не сказали мне, когда я поднялся на борт. Также я обратил внимание на то, что твилекам удалось починить опоры и корабль выровнялся, но зато теперь на опорах появились блокираторы, чтобы корабль не мог взлететь.
Навик был внутри, как и я думал, он копался в гараже и проводил какие-то манипуляции с фургоном. «Кинжальная звезда» тоже была здесь.
Он махнул мне рукой, когда я вошёл.
– Ты собираешься ехать к хатту? – спросил я его, когда увидел, что он стал складывать вещи.
– Да, – сказал он на родианском. – Но прежде хочу вернуться за шкурой, чтобы туша зверя не пропала зря, – он замолчал. А после добавил: – Это животное достойно уважения.
– Поэтому ты хочешь, чтобы его голова висела на стене какого-то избалованного богатенького сынка?