1915 г. Зима была теплой, что чрезвычайно радовало рушан из-за дороговизны дров, но более всего переживающих за родных, находившихся в окопах. А война по-настоящему только разворачивалась.
Победа на Марне, одержанная французами с русской помощью, положила конец расчетам Германии на “молниеносную” войну и обратила ее внимание на серьезную опасность с востока. Русский фронт дугой, вершина которого сходилась западнее Варшавы, проникал внутрь Галиции, царства Польского, Восточной Пруссии. И если на начало войны здесь стояли всего 50 немецких пехотных и 13 кавалерийских дивизий, то к осени второго года войны соответственно 137 и 24. В три приема германо-австрийские войска выровняли дугу.
Первые известия о том, что на фронте неблагополучно стали приходить в Старую Руссу уже в конце января. А к лету чуть ли не открыто заговорили о нехватке снарядов и вооружения, хотя военный министр Сухомлинов хвастал большими запасами. Выяснилось, что военная промышленность слаба, а союзники, занятые своими нуждами, не особенно заботились о выполнении русских заказов. Да и доставка их северным путем была очень нелегкой.
Санитарное дело находилось в плачевном состоянии. В той же Руссе в военных госпиталях не хватало врачей и самых необходимых медикаментов. Нередко вместо специальных поездов, под Красным Крестом приходили товарные составы, где раненые лежали вповалку на соломе... Правда, только присутствие большого числа медиков предотвратило холерную эпидемию, частую гостью в истории города. Эффективные действия армейской эпидемиологической службы и помощь всего медперсонала позволили локализовать, а затем ликвидировать вспышку.
Тыл тем более не был приспособлен к ведению серьезной и долгой войны. Но это проявилось несколько позже. На второй год страна еще жила инерцией довоенного благополучия. Первые наборы в армию не успели ослабить силы народа, снизить производительность труда. Посевы почти не уменьшились. Несмотря на то, что в Старорусском уезде количество домохозяйств, где не было взрослых мужчин, увеличилось с двух тысяч до 11590, деревня держалась. Ее жизнь стимулировали отмена выкупных платежей, как результат выступлений 1905 — 06 годов, столыпинская земельная реформа, рост цен на сельхозтовары на мировом и внутреннем рынках.
Развитию сопутствовал рост различных видов кооперации, в частности, кредитных и ссудо-сберегательных товариществ, ослабляющих гнет ростовщиков и способствующих росту экономической мощи деревенских верхов. Последние были основными вкладчиками и главными получателями кооперативных ссуд. К весне второго года войны в Старорусском уезде уже числилось 37 таковых товариществ, охватывающих 43 процента всех хозяйств.
Рушане основали “Старорусский кредитно- и ссудосберегательный союз”. Средний заем устанавливался в 200, затем 300 рублей, то есть наивысший в губернии. Вскоре союз уже обслуживал не только свой уезд, но и соседние — Новгородский, Крестецкий и Демянский. Влияние его росло, и он постепенно превратился в губернский (1919 г.) с отделениями в Валдае и Боровичах.
Не только весна — и лето, и начало осени были дождливыми, всего 44 дня с ясной погодой. Но рушане давно свыклись с этим. А вот когда начали расти цены на продукты потребления и в то же время обесценивалась заработная плата, по-настоящему почувствовали усиливающееся давление войны и полную неспособность правительства поправить положение. А тут еще слухи о предательстве в высшем эшелоне власти. И как бы в подтверждение в июне был снят с должности после поражений на фронтах военный министр Сухомлинов...
А развитие кооперации продолжалось. На конец года открылось около двухсот новых обществ, которые вскоре объединились в Старорусский “Союз потребительских кооперативов”. Как и кредитный, этот союз постепенно стал обслуживать не только свой уезд, но и соседние — 21,5 процента всех едоков губернии.
1916 г. По сравнению с прошедшей, зима на этот раз была и снежной, и морозной. А в городе, где до войны проживало около 20 тысяч, уже скопилось свыше 65, в том числе 10 тысяч беженцев и 35 тысяч военных. Восемь госпиталей, среди них тыловой эвакопункт, заняли многие школьные помещения. “Минеральные воды” вообще включили в “учреждения, необходимые обороне”.
Тысячи солдат 178-го запасного полка, готовясь к отправке на фронт, жили в “аракчеевских казармах” в центре, на Коломце, Духовской улице. Теснота, грязь, плохое питание и подчас грубое обращение офицеров разжигали и без того сильное недовольство. Новый осенний набор (после уборки урожая призвали около 13 миллионов человек) обезлюдил деревню, где не осталось и половины трудоспособных мужчин.