В условиях установления “порядка” в стране, новгородский губкомиссар Булатов издал распоряжение о немедленном возвращении частных земель и “возмещении убытков, понесенных владельцами”. Неисполнение грозило уголовным судом. Это не могло не отразиться на настроении солдат, отправляемых в действующую армию. Уездный комиссар Временного правительства В. Тимкин сообщал об угрожающем положении, создавшемся в городе: “в связи с тем, что 178-му запасному полку приказано выступить на фронт... солдаты хотели отомстить виновникам их ухода”.
И снова события в Старой Руссе беспокоят министерство, на этот раз иностранных дел, куда пожаловался де Бук. 9 августа рабочие избили директора Гуляева, а владельца, пытавшегося защищать своего администратора, грозили бросить в шлюзы. По настоянию Министерства Главное управление милиции потребовало от губернского комиссара принять “самые решительные меры к охране законных прав и личной безопасности де Бука”.
20 августа Булатов просил Министра внутренних дел командировать в Руссу отряд кавалерии для предотвращения бунта из-за голода. Обращение осталось без ответа ввиду еще более грозных событий.
26 августа. Новый Главком Корнилов двинул войска на Петроград, требуя от Временного правительства передачи ему государственной власти. Уверенные в успехе Корнилова члены кабинета — кадеты — подали в отставку, развязав третий по счету кризис.
В это же время из перехваченной на станции Дно телеграммы стало известно, что через Старую Руссу должна проследовать одна из кавалерийских частей... Железнодорожники на подступах к городу разобрали путь и по обе стороны полотна залегли революционно настроенные солдаты. Эшелону пришлось повернуть на Бологое. Взбешенный командир “дикой” дивизии Балахович послал в Ставку телеграмму с просьбой направить сюда карателей. Корнилов приказал следовать казачьей сотне, снятой с ближайших станций. В ответ из Новгорода на пароходе отправили в Руссу пулеметный отряд. Но до столкновения дело не дошло: корниловщина к тому времени была разгромлена.
14 сентября Булатов повторил просьбу Министру внутренних дел от 20 августа. Не получив и на этот раз ответа, в начале октября заявил, что слагает с себя ответственность за надвигающееся волнение. Но поскольку неспокойно было и в самом гарнизоне, правительственный комиссар Северного фронта добился отправки в Старую Руссу казаков со взводом легкой артиллерии.
Между тем русская буржуазия и ее фракции во Временном правительстве кадетов Милюкова — Гучкова, а затем эсера Керенского, так и не смогла утвердить Россию на капиталистическом пути. И центр, и левые позорно оскандалились, обнаружив полную неспособность дать хотя бы какую-то альтернативу большевистской программе. И народ России это понял: новый этап революции начался не в Октябре, а раньше, когда солдаты покидали окопы и дезертировали из армии.
Разгром корниловщины и первые результаты выборов в Учредительное собрание показали рост влияния большевиков.
23 октября. На этот день в Старой Руссе к урнам пришло 10056 избирателей. За большевистский список № 6 было подано преобладающее число голосов. Но когда на очередном заседании уездного Совета поставили вопрос о передаче всей власти Советам, предложение поддержала лишь половина присутствующих. Остальные твердо стояли за “сохранение ее в руках буржуазной демократии”. Аналогичная картина была в Новгороде и многих регионах России. И все же большевики решили идти на вооруженное восстание, учитывая развитие событий в столице.
25 октября фактически весь Петроград уже находился в руках восставшего пролетариата и солдат. Поздним вечером выстрел “Авроры” возвестил начало штурма Зимнего... Революция свершилась. Временное правительство арестовали. Керенский успел уехать на фронт.
На открывшемся II Всероссийском съезде Советов приняли Декреты о мире и земле, избрали ВЦИК, создали правительство во главе с В. И. Лениным. Членом ВЦИК стал и 23-летний старорусец Николай Кириллович Антипов (см. 1916 г.) С 1928 года он — Нарком почт и телеграфа, затем Нарком РКИ, зампред СНК СССР.
28 октября. Первая попытка контрреволюции. Командир Уссурийской дивизии 3-го кавалерийского корпуса генерала Краснова телеграфировал войсковому старшине в Старую Руссу: “Немедленно! По приказанию Главковерха, со своим отрядом, каким угодно способом и во что бы то ни стало следуйте на Царское Село!”.
Содержание приказа уже вскоре лежало на столе предревкома города Коновалова. Через каких-то час-полтора вдоль сдвинутого полотна залегли две роты 178-го запасного полка. С подошедшего эшелона казаки послали делегацию с угрозами прорыва силой. Тогда на помощь обороняющимся прискакал эскадрон Нежинского гусарского полка, только что прибывшего на переформирование.