Осененный нэпом период 1921 — 28 годов был не просто “уникальным”, а самым здоровым и успешным за все советское время. В сопоставимых ценах валовая продукция сельского хозяйства более чем удвоилась. В животноводстве, в среднем, количество лошадей возросло на 29, коров — на 32, овец и коз — на 64, свиней — на 89 процентов. Социалистическая форма хозяйствования не могла оказать никакого влияния, ибо колхозы и совхозы еще давали всего 2 процента продукции.
В условиях нэпа старорусцы стали более эффективно использовать и богатства рек, озер, лесов и болот. С испокон века “золотым дном” был Ильмень. Взвад и Ужин поставляли рыбу на великокняжеский и царский стол. И какую рыбу! Здесь насчитывалось 29 представителей семейства осетровых, лососевых, карповых. Стерлядь, форель, гольян, сыть, линь, синец, налим, чехонь, плотва, язь, елец, шереспер, густера... Карась был только что не в каждом пруду и незначительной яме, в болотных озерах. Промысловое значение имели судак, окунь, лещ, щука. А сушеный снеток вагонами отправляли за границу вплоть до Парижа.
До 1926 г. ловлей занимались кто как мог, а добычу скупали спекулянты. Затем организовалось Заднепольское рыбацко-кредитное товарищество, и в ближайшие три года количество его членов достигло 575.
В договорах Великого Новгорода с князьями неизменно упоминалась и здешняя богатейшая охота. Даже один из концов Старой Руссы назывался “Песьим” (см. 1264 г.). Бурые медведи, волки, рыси, барсуки, ласки, горностаи, лисицы, еноты... Годы двух войн и двух революций свели на нет государственный контроль. Уже к началу 20-х совершенно истребили кабанов, козы насчитывались единицами. Но других животных и зверей еще хватало. Только за охотничий сезон 1926 — 27 гг. было убито по данным инспекции 20 тысяч зайцев и 10 тысяч белок.
Весьма богатым было и пернатое царство Приильменья: 145 видов живущих и прилетающих птиц. Тетерева, глухари, рябчики, куропатки, перепела, гуси, кряквы были объектами охоты до Великой Отечественной войны.
Старорусские леса изобиловали грибами и ягодами, на скупке которых орудовали частники Москвы, Харькова, Одессы. Акционерное общество “Продуктопереработка” охватило этот рынок, заготовляя ежегодно до 700 т клюквы и отправляя на экспорт целые вагоны брусники.
1927 г. На начало года в Старой Руссе уже насчитывалось 22500 жителей; она оставалась центром самого большого уезда. Однако в печати уже во всю обсуждалась очередная реформа.
18 июля постановлением ВЦИК были упразднены губернии, уезды, волости. Число административных единиц значительно увеличилось, но это оправдывали “приближением местных органов власти к трудящимся и большей возможностью конкретного руководства”. С выделением Белебелковского, Волотовского, Залучского, Поддорского, Полавского и частично Шимского районов в границах Старорусского осталось 2209 кв. км территории, 415 населенных пунктов. Количество последних сократилось на 1119 или в 3,7 раза. Непосредственно в деревнях проживало не многим более 60 тысяч человек, однако сельских Советов было уже 29, на три больше, чем волостей.
Действительно, управлять крестьянством по-сталински становилось все труднее. Протестуя против свертывания нэпа, оно снова придерживало сельхозпродукцию и особенно хлеб, сокращало его посевы. И это в условиях продажи зерна за границу в обмен на машины и технику. В деревне к тому же с ростом зажиточных и пролетарских групп усиливались социальные конфликты, хотя и медленнее чем в дореволюционной России.
2 — 19 декабря XV съезд партии отметил первые успехи индустриализации, “улучшения и удешевления госаппарата” (о чем только что говорили). Вскрыв “нараставшее противоречие” между развитием крупной социалистической промышленности и “мелкого единоличного крестьянства”, съезд поставил задачу коллективизации. Однако не конкретизировал ни сроков, ни темпов, ни форм, а лишь подчеркнул необходимость добровольности и согласия, наряду с политикой наступления на кулачество.
1928 г. На 1 января дефицит хлеба по стране составил 128 миллионов пудов. Нависла угроза голода. Все силы были брошены на заготовки. У кулаков и спекулянтов, отказывающихся продавать излишки по твердым ценам, их конфисковывали. Четверть изъятого оставляли местной бедноте. И они, конечно, старались. Частная торговля хлебом на рынке запрещалась. Немудрено, что до весны заготовили 270 млн. пудов.