1705 г. Уже четвертый год шла Северная война (1700 — 21). Стремясь обеспечить солью действующую армию и строящуюся новую столицу, Петр приказал описать промыслы в Старой Руссе и соль продавать в казну по установленной цене. Несмотря на вводимую соляную монополию, посадское производство несколько оживилось. Но возросло и налоговое бремя.
1707 г. Город по окладу должен был уплатить “соляных прибыльных” денег 41356 рублей. В своем челобитье царю о снижении суммы рушане напомнили, что в недавнем прошлом казна получала ежегодно от здешних промыслов до 50 тысяч рублей дохода.
В конце августа шведская армия через территорию Польши направилась к границам России, ставя целью расчленить ее, причем, как сто лет назад, Псков, Новгород и весь русский Север должны были отойти к Швеции. Петр приказал в 200-верстной полосе вдоль границы продовольствие и фураж спрятать в лесах и ямах, а жителям быть готовыми к эвакуации вглубь страны.
1709 г. Необычайно холодная зима. Большое половодье, даже в конце июня стояла вода. Было повреждено немало варниц и унесено дров.
1710 г. “Моровая язва великая... С августа во всех уездах псковских и новгородских”. Местами “погребати не успеваху”. Урожай не смогли убрать...
1713 г. В Старую Руссу приехал царевич Алексей по возвращении из финляндского похода, где был вместе с отцом. Петр пытался приучить сына к делам управления, ко всему, что занимало его: военное искусство, кораблестроение, всякого рода ремесла и промыслы. Родитель записал его сержантом в гвардию, держал при себе, водил в сражения.
На этот раз он поручил сыну проследить за заготовкой древесины — основного сырья для кораблестроения, которое резко усилилось после выхода к Балтийскому морю. Уже на другой день из села Ужинский рядок Алексей писал:
“Милостивый государь батюшка... Где рублят дубовые на скамповеи (малые галеры военного значения) леса близко Старой Руссы, приехал я вчера и осмотрел. Лесов нарублено малое число, а мастер грек Юрья Русанов, который еще давно приехал, сказал, что работников немного было и затем рубленья лесу не было. А ныне почали збираться работники, только еще мало, и я послал, чтоб немедленно вели всех и как возможно, буду смотреть, чтоб скорее управить”.
4 августа в очередном письме царевич сообщал о подготовке на реках Поле и Переходе “6582 дерев дубового леса”. Отсюда его везли по Ильменю — Волхову в Ладогу, где Алексей тоже бывал, наблюдая за постройкой судов. Несомненно, он выполнял эту миссию и на местной верфи. Здесь “судовщики” упоминаются с далеких времен, а тогда их числилось уже 35 человек на 250 ремесленников. Правда, теперь царь требовал строить только по новому, “западному способу” (не “скобками”, а “конопачиванием доски с досками”). И сами суда делать иностранного пошиба, типа галиота (одно-двух мачтовые, острокильные) вместо кочи и ладьи. Последние в Руссе специально строились для перевозки соли.
Исполнение поручения в целом, по-видимому, не удовлетворило Петра, ибо оно считается последним подобным. Чем больше царь всматривался в поведение сына, тем больше приходил к выводу о его непригодности. Он повиновался только из-под палки. Родитель и бранил его, и действительно бивал. И все равно тот больше увлекался чтением благочестивых книг, рассказами о чудесах и видениях, которым Петр не верил. Хуже того, около него формировалась вся оппозиция. Немаловажную роль играло и то, что он был сыном ненавистной отвергнутой жены.
1718 г. 26 июня Алексей умер под пыткой...
1719 г. 29 мая. Важный сенатский указ об административном устройстве. Согласно ему Старая Русса утверждалась центром уезда Новгородской провинции Санкт-Петербургской губернии. Ее настоящими гражданами считались торговые люди и ремесленники, разделенные на две гильдии, как в городах Европы. Наиболее богатые и знатные составляли первую гильдию, мелкие лавочники и основная масса ремесленников — вторую. Каждое ремесло объединялось в цех.
1721 г. В Руссе по переписи — 2079 человек мужского населения.
1722 г. Летом большой недород, питались травой, мякиной. В разгар зимы, в середине февраля, последовал указ Петра: каждому помещику рассчитать, сколько хлеба нужно ему и его крестьянам до нового урожая и на семена. Остальной раздать неимущим под расписку о возвращении в урожайный год. То же самое в отношении купцов, скупивших хлеб.