Посланная в подмогу эскадра под начальством адмирала Рождественского совершила беспримерный в военно-морской истории труднейший переход из Балтийского моря на Дальний Восток вокруг Африки, выказала великую силу духа. Но, тем не менее, встреченная превосходно подготовленным и лучше вооруженным японским флотом, потерпела тяжкое поражение, столь непривычное для славного русского флота.
Война крайне тяжело отразилась на Старой Руссе... 18 июня пришла телеграмма Военного министра о мобилизации. Находившийся в то время на курорте А. М. Горький писал в письмах к В. В. Вересаеву: “А сцены на вокзале при отправлении запасных — это что-то невероятное!.. И какой же стон, рев, плач, ругань стоит в воздухе!.. Как будто страну посетила чума”.
6 июля утром к железнодорожному вокзалу подошел царский поезд. Хлебом-солью встретили высокого гостя горожане. По обеим сторонам Петербургской улицы, несмотря на ранний час, стояли густые толпы народа. Со всех колоколен несся торжественный перезвон. В Воскресенском соборе ждало все местное духовенство во главе с епископом Тихвинским Феодосием. Здесь царь преклонил колена перед образом Старорусской Божией Матери, отстоял молебен, выслушал историю собора с упоминанием, что здесь бывали Петр I, Екатерина II, Александр I и Николай I. Затем отправился на смотр Вильманстрандского полка перед отправкой его на японский фронт.
Смотр проходил в районе бывшего соляного завода. Полк стоял в полной боевой готовности. Было жарко. Император сошел с коня, с краткой речью обратился к воинам, благословил их иконой “Нерукотворного Спаса” и вручил ее полковнику Савицкому. Потом обошел все ряды, всматриваясь в них, узнавая многих солдат и офицеров, ибо полк летом стоял в Красном Селе и нес караульную службу царских дворцов и правительственных зданий в Петербурге, Царском Селе, Петергофе, Гатчине, когда части лейб-гвардии убывали в лагеря. После этого царь отошел под сень специально сооруженной беседки.
Впереди готовых к смотру колонн пронесли знамя старого Вильманстрандского мушкетерского полка с датой “16 авг. 1806 г.”. Раздалась команда... рядами потянулись взводы, роты, батальоны. Загромыхали зарядные ящики, кухни, полковые обозы... Все осматривал государь, всем говорил царское спасибо за службу верную, сноровку военную, выправку молодецкую. Проходили молодые солдаты и бородачи запасные, всматриваясь в дорогие черты государя, может быть, первый, да и последний раз в жизни. На глазах некоторых блестели слезы, и они не утирали их. Что дало “право” Горькому потом утверждать в книге “Жизнь Клима Самгина”: “офицеры и солдаты кричали “ура”, но у них были такие лица, как будто их заживо хоронят”. А что же он хотел увидеть? Безмерную радость?! Но особенно иронически писатель, правда, уже после гибели Николая и утверждения нового строя, отметил слезы на глазах самого монарха!..
С 18 по 20 августа все шесть эшелонов полка прибыли под Ляоян, где уже шли жестокие бои... Здесь прибывшие влились в состав 22-й пехотной Новгородской дивизии (86-й Вильманстрандский, 87-й Нейшлотский, 88-й Петровский полки) и по приказу Куропаткина двинулись под Мукден.
30 сентября вильманстрандцы приняли участие в кровопролитных боях на реке Шахе. В ночь на 2 октября японцы обрушились всей массой на центр русской армии близ д. Нанганцзы. Занимающие здесь позиции у “сопки с отдельным деревом” новгородцы отошли за Шахе, потеряв при этом восемь человек убитыми и 105 ранеными. 2 октября снова вернули покинутые позиции, и снова отход. Следующим утром — опять в контратаку. Вильманстрандцы и петровцы штыками выбивали японцев из окопов, на помощь бросились нейшлотцы, затем сибиряки двух соседних полков.
Утром 4 октября операция была закончена. На одной только “сопке с отдельным деревом” (с этой ночи – “Новгородской”) японцы оставили 1500 убитых. Но огромные потери понесли и русские, особенно 22-я дивизия. Пал командир 87-го полка полковник Руденко, выбыли из строя командиры 86-го и 88-го полковники Савицкий и Апухтин. Только вильманстрандцы потеряли убитыми четырех офицеров и 80 солдат, ранеными — 24 офицера и 683 рядовых, пропавшими без вести — 54 человека. Командование полком принял капитан Гаджело, батальонами — младшие офицеры, а на роты даже не хватило фельдфебелей.
Пополненный резервами Вильманстрандский полк принял участие в последующих боях на Ходябейской позиции и Яндылинском перевале под Мукденом, где также понес огромные потери.
1905 г. В то время как армия в далекой Маньчжурии проливала свою кровь, социал-демократы, эсеры и им сочувствующие устраивали забастовки на фабриках и заводах, в том числе обеспечивающих армию, чинили задержки на железных дорогах, волновали крестьянство. А тут еще так называемое “Кровавое воскресенье”.