– Вам нельзя ехать в Париж. Говорю же вам, полиция сейчас там, в ее доме. А ее саму уже упрятали в Бастилию.
– Вы не понимаете, – возразила она. – Я обращалась… к Ля Вуазен, которая пообещала помочь мне избавиться от мадемуазель де Фонтанж.
Я похолодела.
– Избавиться?
– Но не убивать же ее, в конце концов! – воскликнула Атенаис. – Разумеется, нет. Я всего лишь хотела… Ну, не знаю, чтобы она заболела оспой, или чтобы у нее выпали волосы, словом, в таком вот духе. Но, боюсь, полицейские превратно истолкуют мои намерения. Лувуа[164] – мой личный враг. Он ненавидит меня за то, что я могу влиять на короля, и делает все, чтобы устранить меня. Он с радостью воспользуется малейшей возможностью очернить мое имя. Я должна… я должна помешать ему в этом.
Я кивнула, моментально уразумев, что она имеет в виду. Маркиз де Лувуа был военным министром и начальником тайной полиции короля. Краснолицый здоровяк, он преклонялся лишь перед самим королем, а с остальными обращался с высокомерным презрением. Он являлся злейшим врагом первого министра Жана-Батиста Кольбера, который считался правой рукой Его Величества, и с которым тот советовался во всем. Маркиз де Лувуа желал стать единственным советником короля, посему втайне прилагал все усилия, чтобы опорочить и сместить Кольбера. Поскольку первый министр был старым и верным другом семейства Атенаис, а сама она частенько поддерживала его просьбы, обращенные к королю, Лувуа ненавидел и мою госпожу.
– Что вы намерены делать? – спросила я.
– Пока не знаю. Сначала я должна понять, что происходит. Удостовериться, что Кольбер не выпустил нити расследования из рук. Он – мой друг, и не даст разгуляться Лувуа. Быть может, мне удастся подкупить судейских, чтобы они не подвергали Ля Вуазен пыткам, иначе она признается в чем угодно. Как и любой другой на ее месте.
Я начала было протестовать, сочтя ее план авантюрным, но она не пожелала меня слушать. Не теряя времени даже на то, чтобы прикрепить на лицо мушку, она подхватила шаль, сумочку и выбежала из комнаты.
Атенаис вернулась через несколько дней, бледная и измученная. Когда я с тревогой поинтересовалась у нее, увенчалась ли успехом ее поездка, она лишь пожала плечами и ответила:
– Я сделала все, что могла. Нам остается лишь уповать на лучшее. – А потом по лицу ее скользнула недовольная гримаска, и она заявила: – Какая жалость, что мы не можем теперь купить себе приличный амулет. В Париже не осталось ни единой ворожеи. Полиция схватила всех.
Аресты и допросы продолжались.
Король приказал начальнику полиции создать Chambre Ardente[165], одно название которой уже вселяло ужас в сердце любого гугенота, поскольку в последний раз ее использовала инквизиция для преследования еретиков в дни Варфоломеевской резни. Одни говорили, что Огненная палата называлась так потому, что дознание проходило в комнате, в которую не проникал дневной свет и которую освещали лишь горящие факелы. Другие уверяли, что это оттого, что многие из обвиняемых были сожжены на костре.
Огненная палата начала свою работу в апреле. Парижских колдуний и ворожей допрашивали одну за другой. Большинство подверглось пыткам. Придворные жаждали последних новостей, но до нас доходили лишь слухи. Король сохранял на лице всегдашнюю невозмутимость, хотя из обихода внезапно исчезли серебряные кубки, а в моду вошли хрустальные бокалы, поскольку все знали, что стекло нельзя пропитать ядом.
Франсуаза целыми днями молилась и совершала добрые дела. Атенаис играла дни и ночи напролет, то устраивая королю скандалы, то пытаясь очаровать его. Не срабатывало ни то ни другое. Король сохранял ледяную вежливость и пожаловал Атенаис новую должность – surintendante[166] – честь, позволявшая обращаться с нею, как с герцогиней, включая право сидеть в присутствии самой королевы. Атенаис пришла в отчаяние.
– Он раздает такие почести, только когда роман подходит к концу. Луизе де Лавальер он пожаловал титул герцогини. Это как плата слуге. Я ни за что не приму ее.
Но она не стала отказываться от места, как и не закатила королю очередной скандал. И в самом деле, Атенаис выглядела усталой и смирившейся с поражением. Она вновь набрала лишний вес, и придворные начали отпускать жестокие шуточки относительно размера ее бедер. В мае на костре сожгли еще несколько парижских предсказательниц. За казнью заставили наблюдать четырнадцатилетнюю дочь одной из них, чтобы она не вздумала пойти по стопам матери. Поговаривали, что еще одна ведьма скончалась в пыточной камере. Во сне меня преследовали кошмары.
164
Франсуа-Мишель Летелье маркиз де Лувуа (1641–1691) – французский государственный деятель. В 1668 г. назначен государственным секретарем по военным делам (военным министром). Людовик XIV относился к нему с большим доверием; его советы оказывали громадное влияние на внешнюю политику Франции.
165
Огненная палата – название нескольких чрезвычайных судебных органов при Старом порядке во Франции: 1) трибунал для суда над знатными государственными преступниками; 2) трибуналы при парламентах для суда над протестантами в XVI в.; 3) трибунал для дел об отравлениях в XVII в.; 4) трибунал, судивший дела о контрабанде, фальсификации соли и табака и других обманных действиях в торговле.
166
Управляющая двором королевы (обер-гофмейстерина) – дама, заведовавшая придворным дамским штатом и канцелярией королевы или императрицы. Одной из их обязанностей было представление королевам (императрицам) дам, явившихся на аудиенцию (