Дорогой часто приходило мне желание расспросить Фока о том, что он обо мне знает. Он, верно, знает многое, чего я сам о себе не знаю. Он четыре года был при Бенкендорфе и именно, кажется, во время Турецкой кампании, когда сделан был донос на меня и князь Дмитрий Голицын так честно и благородно отстаивал меня, а добрый Жуковский шел за меня на приступ в Зимнем дворце.
Дрезден также мирный город и спокойная опочивальня, но там засыпаешь несколько тяжелым, пивным сном: здесь в Венеции сон или сновидение, которым очарованы были Олимпийские боги после нектарной попойки. На днях был я на вечере у доктора Намиаса. Венецианская стихотворница Вордони читала два стихотворения: «Кометы» и «Видение Сафы». Сдается мне, что наша Бунина должна походить на нее. Все, что другим могло бы казаться преувеличенным, театральным, итальянцам сходит с рук. Вордони, читая стихи свои на диване пред пятью или шестью слушателями, вопила, трепетала, как Пифия на треножнике, и заметно было, что слушатели находили это совершено приличным.
15-е. Забавно читать в газетах, что есть надежда, что зимой, когда невольно последует перемирие между двумя враждебными армиями, дипломатия опять примется за переговоры для удовлетворительного разрешения восточного вопроса. Это напоминает квартет Крылова: «Пересядем теперь так, возьмемся с этого конца…» Несколько месяцев дипломатия путала и запутывала и ни до какого конца дойти не умела. Кажется, можно было бы образумиться. Нет, хотят приняться за то же пустословие и бестолковщину.
16-е. По несчастью, победы иначе не покупаются, как ценою людей.
Цель наша не та, чтобы препятствовать туркам занять такое-то или другое положение, а разбить турок сокрушительным ударом и на спине их за один раз поколотить друзей их, англичан и французов. Мы растратили много времени в пустых негоциациях. Теперь тратим его в слабых военных действиях.
Сказывают, что Кутузов, отправляясь в армию, говорил государю о Наполеоне: «Побьет-то, может, побьет, но обмануть не обманет». Того и смотри, что теперь мы будем и побиты, и обмануты.
Если Венеция лысая красавица, то зато венецианки заросли тучными и дремучими волосами. Глаза и волосы – отличительное их украшение. А старухи со своими седыми и взъерошенными волосами – настоящие макбетовские ведьмы. Вообще встречаешь здесь более красивых мужчин, нежели женщин.
Фок рассказывал мне, что он встретился за границей со стариком Хрептовичем, который разъезжал без камердинера, но с картиной Корреджио и виолончелью.
Он же: «Солдат загляделся на улице на попугая, который сидел на балконе. Попугай закричал: «Дурак!» Солдат торопливо снял фуражку, вытянулся и сказал: «Извините, ваше благородие, я думал, что вы птица».
Нынешний египетский паша – большой проказник и тысячеодноночник в своих забавах. Большую беломраморную залу дворца своего освещает он вечером множеством огней и впускает в нее стаю голубей с бриллиантовыми ожерельями на шее и тешится светозарным их полетом.
17-е. На днях был у меня восточный Залеман. Ничего особенно нового о Цареградских делах и миссии Меншикова не сказал, но подтвердил и частью объяснил уже известные подробности.
Главная беда, что мы скоры и круты в приступе к делу, а медленны, слишком опасливы в исполнении. Это тем объясняется, что хочет и решит всемогущая воля, а приведение в действие зависит от внешних орудий, по-видимому, всепокорных, но, не менее того, повинующихся иногда неохотно и с тайной оговоркой. Нет сомнения, что граф Нессельроде честный человек и государственный человек, с отличными способностями; но не подлежит также сомнению и то, что возбуждение восточного вопроса и вся обстановка этого дела и способ, которым вели его, совершенно противоречат его понятиям, правилам и убеждениям. Как же ожидать успеха от руководства его, как же ожидать хороших вдохновений в деле, которое не может иметь хорошего окончания. Второстепенные орудия, подчиненные ему, также в фальшивом положении. И потому нет единства в воле головы и в исполнении рук. Это явление натуральное…