— Она… поет, — удивился он, глядя на полосы испарений, протянувшиеся за его пальцами. — Я не могу разобрать слов, но чувствую… такую печаль. Братья, это настоящая похоронная песнь.
Зитос тоже ее слышал. Каждый раз, когда они проходили сквозь туман, звучали голоса, мягкие и мелодичные. Город был в трауре.
— Мертвые слова для мертвого народа, — прошептал он, словно не смея нарушить скорбную тишину.
— Почему у нее разведены руки? — спросил Гарго, глядя на статую.
— Это дочь эльдаров, — пояснил Вулкан, останавливаясь рядом со своими сыновьями. — Она приветствует и одновременно молит вас.
— О чем?
— Думаю, о спасении, — сказал Абидеми.
— Здесь я тоже вижу влияние Механикума, — сказал Зитос, меняя тему разговора.
Он показал на проводящие платы и колдовские механизмы, размещенные на самой границе города. Затем он посмотрел на город, на руины, в которые он превратился, и открыл для себя еще один аспект его истории:
— И здесь произошла битва.
Несколько стен было разрушено, упавшая башня сломала часть колоннады. Рядом с покинутыми орудийными позициями гнили остовы транспортных средств.
— Битва, которую человечество проиграло, — сказал Вулкан. — Но нам нельзя медлить. — Он держал талисман на цепочке перед собой, словно тот указывал дорогу. — Наш путь лежит через город. — Примарх оглянулся на статую. — Будьте настороже, мои сыны. Империум проявил высокомерие, полагая, что сможет покорить это место. Он здесь больше не правит. Здесь властвует нечто иное.
Сразу за сломанными воротами Абидеми на миг задержался и потянулся к рукояти Драукороса.
— Вы тоже это почувствовали? — спросил он у братьев и отца.
Эхо повторило его слова и мгновенно смолкло.
— Сразу, как только пересекли границу, — ответил Зитос.
— Я ничего не вижу и не слышу, — отозвался Гарго, пристегивая к поясу свой ауспик.
— Он здесь.
Зитос повернулся к отцу:
— «Он»?
Но Вулкан не ответил.
— Голод, — сказал Абидеми.
Примарх едва заметно кивнул.
Зитос тоже ощущал присутствие чего–то злобного, чье внимание они привлекли. Теперь все они это чувствовали, но озвучил тревогу только Зитос:
— Что–то собирается на нас напасть.
— Это началось с того момента, когда мы сошли с телепортационной платформы «Железного сердца», — сказал Вулкан. — Безумие следует за нами… Мы должны всё время опережать его.
Они пошли быстрее, но, пробираясь через руины города чужаков, соблюдали предельную осторожность.
Вулкан указывал путь, время от времени останавливаясь, чтобы свериться с талисманом, безошибочно определяющим направление.
Через несколько часов, — хотя время вело себя здесь так же странно, как свет, воздух и сила тяжести, — они обнаружили мертвецов.
Обширную площадь усеяли горы тел мятежников в искореженных и рассеченных доспехах.
Серовато–белый и синий, цвет морской волны и бронзовый, полночно–черный, грязно–железный, болезненно–зеленый, багряный и золотой — здесь присутствовали все оттенки брони отступников. Они лежали вокруг башни, укрепленного бастиона имперского образца, абсолютно неуместного в городе ксеносов. Башню обвивала винтовая лестница, доходившая до плоской крыши, превращенной в артиллерийскую позицию.
Поле битвы висело между тем, что считалось «верхом» и «низом». Зитос, оглянувшись на ту часть города, через которую они прошли, вдруг обнаружил, что она находится не позади, а над ними.
Он удержался от вопросов и вместе с остальными направился к башне.
Расколотые плиты и остатки орудийных гильз затрещали под ногами. Туман отступил, оставшись по краям площади, словно не осмеливаясь нарушить ее границы.
— Что их убило? — спросил Гарго. — Здесь же сотни мертвецов.
Абидеми поднял золотой шлем. Его визор пересекала трещина, прошедшая точно через фигуру орла на лбу. Красный плюмаж уныло свисал с остроконечной верхушки.
— Кустодии тоже здесь были.
— И остались здесь, — добавил Зитос, указывая на руку, торчавшую из–под горы трупов. На ней сохранился золотой наруч, запятнанный кровью. Рука в латной перчатке еще сжимала копье Стража. — И Безмолвное Сестринство тоже участвовало.
Среди павших обнаружилось несколько тел женщин–воинов. По их положению Зитос определил, что они сражались до самого конца, спиной к спине.
Вулкан не смотрел на павших. Даже убитые герои из легиона его отца не привлекли внимания примарха. Он смотрел на тени и воинов, медленно выбиравшихся на свет.