— Луперкаль, — произнес мальчик никак не подходящим для ребенка голосом.
Ренски нахмурилась. Страх скрутил ее внутренности, будто она снова оказалась в загоне со скользуном.
— Что?
Женщина прекратила спор. Она просто оборвала свои доводы.
— Луперкаль, — сказала она.
Потом в толпе то же самое произнес еще кто–то, и ещё.
— Луперкаль.
Торговец опустил вертел с насаженной для жарки хищной птицей.
— Луперкаль.
Мусорщик, рывшийся в отбросах, уронил мешок рассыпав все свои «сокровища».
— Луперкаль.
С земли поднялся кто–то в надвинутом капюшоне. Появилось еще несколько таких же фигур. Они были вооружены.
— К оружию! — крикнула Ренски, и сразу началась перестрелка.
Со стены Гете увидел вспышки, особенно яркие в наступивших сумерках.
Им овладел страх. Страх перед неизвестностью и ночью. Перед Хорусом. Он слышал, как внизу его последователи скандировали имя магистра войны. И это на Терре. У стен Рубежа Жалобщиков.
Он даже не попытался связаться с Ренски по воксу. Он просто отдал приказ открыть огонь.
Ренски, стреляя из личного оружия, старалась сохранять спокойствие. Она потеряла мальчика из вида. Он пропал сразу, как только началась стрельба.
Леникс погиб, пуля пробила ему горло. Хега ранили в ногу, но он сумел доковылять до укрытия у перевернутой тележки уличного торговца. Пули отскакивали от ее металлической обшивки. Еще два силовика, попавшие в руки разъяренной толпы, отчаянно кричали. Ренски пыталась докричаться до Бранкка и других прокторов, но безуспешно.
— К стене! К стене! — кричала она, зная, что очень скоро начнется стрельба со стены.
Она снова выстрелила. В темноте ей показалось что один из вооруженных людей в накидке с капюшоном упал. Культисты. Кое–кто из них сбросил накидку, открыв символы, увиденные Ренски на телах Нейда и Ули. Отвратительно.
Кто–то встал на ее пути. Огромный мужчина. Он держал в руке отрезок металлической трубы и, по всей вероятности, собирался выбить ей зубы. Не разбираясь, культист он или нет, Ренски сбила его с ног одним ударом шоковой палицы и не стала останавливаться, когда он забился в судорогах от разрывов нервных окончаний.
— Скорее, скорее, — торопила она своих людей.
К ним подтягивались и остальные группы силовиков.
— Нужны немедленное подкрепление и эвакуация, — кричала Ренски в вокс, — Поднимайте «Валькирий» и откройте эти чертовы ворота!
Вспышки единичных выстрелов всколыхнули сумерки, выхватывая из темноты испуганные и злобные лица. Толпа запаниковала и устремилась к стене. Ренски и около трех десятков силовиков обогнали их лишь ненамного. Остальные силой пробивали себе путь по импровизированным улочкам стихийно возникшего городка.
Лазерные лучи упали сверху горячим смертоносным ливнем. Вдалеке от выстрела снайпера с башни взорвалась чья–то голова.
С наружного края толпы с громким шипением вылетел ракетный снаряд. Одна из наблюдательных башен обрушилась. В самую середину толпы полетели обломки и упало несколько тел.
— Гете! Что вы делаете? Гете!
Ренски не переставала кричать в вокс, одновременно поторапливая оставшихся силовиков. Необходимо добраться до стены. Гете придется открыть ворота, иначе все они погибнут. «Валькирии» им уже не помогут, приземляться невозможно.
Тем не менее одна машина огромной хищной птицы поднялась над стеной. Боковые дверцы разошлись, и заработали тяжелые болтеры. Стрельба велась без разбора. Тела взрывались облаками кровавого тумана. В основном это были культисты, теперь составляющие большинство, но не только они.
— Чертов Трон, Гете! Прекратите огонь!
Примас–блюститель, похоже, утратил способность мыслить. Остались только страх и инстинктивная реакция на него. «Биться или бежать». Он явно выбрал первый вариант.
Ренски вскрикнула — её плечо по касательной задела пуля. Она покачнулась, но рядом оказался Хег, и они вдвоем кое–как стали пробираться дальше. Оставшиеся в живых силовики окружали их защитным барьером.
Из двух сотен человек, насколько могла судить Ренски, уцелели не больше восьмидесяти. Она продолжала вести их к стене, до которой осталось около пятидесяти шагов, и по–прежнему кричала Гете, чтобы он открыл ворота и впустил их. В этот момент рухнула «Валькирия». Ренски не видела отчего, но, судя по искрам электрических разрядов, покрывшим корпус, причиной послужила ЭМИ-граната.