Да это так и естественно: всякий человек не есть что–либо сразу данное, нет — он лишь имеет зародыш своего будущего «я», и телесно и духовно он вначале младенец и должен пройти известные возрасты по телу и по духу, чтобы прийти в меру возраста Христова, в мужа совершенна. «Монашеское житие — искусство из искусств и наука из наук» (Добротолюбие, т. 5, стр.261) и требует, как всякое искусство, ремесло и наука, первоначального обучения у знатоков и мастеров. «Как желающему изучить язык какого–нибудь народа недостаточно быть самому себе наставником, но он учится у людей, сведущих в оном, и таким образом достигает того, что говорит так же, как иностранец: так, я думаю, и жизнь сию, так как она идет не путем естественным, но отступает от оного, по необыкновенности образа жизни, не иначе кто может в совершенстве изучить, как под руководством кого–либо опытного в ней… Ибо не так прост этот образ жизни, чтобы по нужде можно было доверять собственному суждению, что для нас полезно; решимость на опыт в вещах неизвестных не безопасна… И врачебной науке душ — любомудрию — есть нам полная возможность научиться от того, кто долговременным и продолжительным опытом стяжал навык к ней. Юность большей частью и во всяком деле — ненадежный советник и нелегко найти человека, который бы хорошо исполнил какое–либо достойное занятие, если не призывалась им для участия в совете старость. Чем выше всех прочих занятии предположена у нас цель, тем более мы должны соблюдать осторожности: здесь нерассудительность касается самой души и угрожает опасностью потерпеть такого рода ущерб, который состоит не в потере каких–нибудь благ, но в погибели самого себя, и во вреде собственной душе… Итак, прежде всего должно заботиться о том, чтобы найти себе руководителя на сем пути и хорошего наставника, дабы по своей неопытности не пойти по каким–нибудь новым непроходимым и уклоняющимся от истинного пути дорогам» (Св. Григорий Нисский, т. 7, стр.384–387; Добротолюбие, т. 1, стр.614). Путь вопрошения других оправдан уже многими примерами. «Как я могу разуметь, если никто не наставит меня?» — вопрошает вельможа диакона ап. Филиппа (Деян. 8, 31); призванный апостол Павел посылается для научения к Анании (Деян. 9, 6) и после успешной проповеди советуете апостолами: «да не вотще, говорит, теку или текох» (Деян. 2, 2). И св. отцы, подвижники, даже величайшие из них, каковы Антоний Великий, Макарий Египетский, Пахомий Великий, Илларион, Савва и другие, предварительно расспрашивали о путях, советовались и покорялись другим наставникам. Они, как выразился св. Афанасий Великий об Антонии Великом, как мудрые пчелы собирали себе духовный мед у других подвижников, слагая его в свое сердце, как в улей. «И спрашивать у других св. Антоний считал столь спасительным делом, что и потом сам — учитель всех, он обращался с вопросами к какому–либо преуспевавшему ученику своему Гак, когда он получил от императора Констанция приглашение прибыть в Константинополь, спросил ученика своего Павла Препростого: идти ему или нет? И после того как Павел сказал ему: если пойдешь, будешь Антоний, а если нет — будешь авва Антоний, он остался (Добротолюбие, т. 1, стр.123).