Отец Антоний был особорован за семнадцать дней до кончины, когда телесные силы еще не оставили его. Ежедневно он приобщался Святых Христовых Тайн и пребывал в непрестанной молитве.
7 августа 1865 года стал последним днем жизни отца Антония. Во время всенощного бдения умирающий попросил, чтобы к нему пригласили настоятеля. Истинный послушник, он и в последний путь не хотел отправиться без настоятельского благословения. Исполняя волю умирающего, настоятель, отец Исаакий, благословил его и простился с ним уже навеки.
Старец Антоний был похоронен в склепе Казанского собора рядом с братом.
Советы и наставления Антония ОптинскогоИстинно горе тому человеку, кто не имеет смирения. Кто не умеет сам смириться, того впоследствии будут смирять люди; а кого не смирят люди, того смирит Бог.
Душевное спокойствие приобретается от совершенной преданности воле Божией…
А когда б вы были здоровы всегда, всем довольны и покойны и веселы, то, кто знает, может быть, тогда и вы, якоже и прочии человеки, уклонились бы в рассеянную жизнь и жили бы по вкусу нынешнего века. Но Бог, предвидя все, предохраняет нас, как Отец милосердный, от всего бесполезного и Ему неугодного. А посему не смущайтесь вы и не испытывайте, почему случается не то, что хочется, а то, чего никогда не хотелось; ибо Бог лучше знает, что для нас полезнее, – здоровье или нездоровье. А наш долг с детской покорностью все принимать от Отца Небесного… и говорить: «Отче наш, да будет воля Твоя!»
Многие живописцы изображают на иконах Христа, но редкие улавливают сходство. Так, христиане суть одушевленные образа Христовы, и кто из них кроток есть, смирен сердцем и послушлив, тот более всех похож на Христа.
Ропота на Бога остерегаться нужно и бояться, как смерти, ибо Господь Бог по великому милосердию Своему все грехи наши долготерпеливо терпит, но ропота нашего не выносит милосердие Его.
Обетов и правил на себя не накладывайте никаких без одобрения отца духовного, с советом которого один поклон принесет вам более пользы, нежели тысяча поклонов своечинных.
Фарисей больше нашего и молился, и постился, но без смирения весь труд его был ничто, а посему ревнуйте наиболее мытареву смирению, которое обычно рождается от послушания и довлеет вам.
Во всяком горе: и в болезни, и в скудости, и в тесноте, и в недоумении, и во всех неприятностях – лучше меньше думать и разговаривать с собою, а чаще с молитвою, хотя краткой, обращаться ко Христу Богу и к Пречистой Его Матери, через что и дух горького уныния отбежит, и сердце исполнится упования на Бога и радости.
Кротость и смирение сердца – такие добродетели, без которых не только Царства Небесного не достигнуть, но ни счастливым быть на земле, ни душевного спокойствия ощущать в себе невозможно.
Будем учиться мысленно себя за все укорять и осуждать, а не других, ибо чем смиреннее, тем прибыльнее; смиренных любит Бог и благодать Свою на них изливает.
Какое бы ни постигло тебя огорчение, какая бы ни случилась у тебя неприятность, ты скажи: «Стерплю это я для Иисуса Христа!» Только скажи это, и тебе будет легче. Ибо имя Иисуса Христа сильно. При нем все неприятности утихают, бесы исчезают. Утихает и твоя досада, успокоится и твое малодушие, когда ты будешь повторять сладчайшее имя Его. Господи, даждь ми зрети моя согрешения; Господи, даждь ми терпение, великодушие и кротость.
Глава четвертая
«Душу спасти – не лапоть сплести»
Лев Оптинский
Преподобный иеросхимонах Леонид (в схиме Лев), в миру Лев Данилович Наголкин (1768 – 11 (24) октября 1841)
…Настоятеля Оптиной пустыни игумена Моисея уже который год тревожили тяжелые думы. Дело всей его жизни – создание рядом с монастырскими стенами скита для монахов высокого духовного опыта – находилось под угрозой. А ведь еще в апреле 1829 года перспективы были более чем радужные. По его приглашению в родную обитель вернулся схимонах Лев с шестью учениками, чтобы заложить основы традиций оптинского старчества.
«Вот уж, действительно, неисповедимы пути…» – думал отец Моисей, размышляя о судьбе первого оптинского старца [1].
Начало духовного путиЛев Данилович Наголкин родился в 1768 году в городе Карачеве Орловской губернии. В молодости служил приказчиком у богатого удачливого купца. По торговым делам объездил всю Россию, узнал людей всех сословий, приобрел богатый житейский опыт. По воспоминаниям современников, Лев Данилович обладал не только прекрасной памятью, любознательностью и сообразительностью, но и баснословной силой: мог поднимать мешки до двенадцати пудов. Сохранилось предание о том, как однажды на глухой лесной дороге на него напал волк. Наголкин ехал один, и голодный зверь, вскочив в сани, вырвал у него из ноги кусок мяса. Однако парень не растерялся: засунул волку в глотку кулак, другой рукой сдавил ему горло. Обессиленный зверь упал с воза, а будущий старец прихрамывал всю жизнь.
Почти в тридцать лет, в 1797 году, Лев Данилович поступил послушником в Оптину пустынь под начало игумена Авраамия. Через два года он перешел в Белобережский (Орловской губернии) монастырь и в 1801 году принял постриг с именем Леонид. Настоятелем монастыря был игумен Василий, получивший опыт старчества на Афоне. Его личность и привлекла сюда Льва Даниловича, ныне отца Леонида. К концу года он был уже иеромонахом. В этот период его жизни произошла важная встреча, предопределившая его дальнейший путь. Он знакомится с учеником Паисия Величковского, старцем схимонахом Феодором.
В 1804 году отец Леонид стал настоятелем Белобережской пустыни, а через четыре года оставил обитель и в поисках уединения и духовной сосредоточенности удалился с учениками Величковского, отцами Феодором и Клеопой, в лесную келью в двух верстах от пустыни. Тогда же отец Леонид принял келейное пострижение в схиму с именем Лев.
Однако их безмолвие и уединение было недолгим. Молва о мудрых подвижниках привела к их келье множество народа, ищущего наставлений и советов. Тогда подвижники ушли и поселились в небольшом скиту Валаамского монастыря, где прожили шесть лет, превратив скит в центр духовной жизни Валаама. Их привечал местный юродивый, как никто другой, понимая, сколько пользы принесли старцы валаамским инокам, став их мудрыми духовными руководителями, подавая пример смирения. Но пустынножители продолжали мечтать об уединении. И когда в 1817 году скончался отец Клеопа, Лев и Феодор перешли из Валаама в Александро-Свирский монастырь. Здесь через пять лет отец Лев потерял своего наставника и стал задумываться об еще более уединенном месте жительства. В 1828 году вместе с учениками он перешел в Площанскую пустынь Орловской губернии, а на следующий год вернулся туда, откуда начинал свой духовный путь, – в Оптину пустынь.
Отец Моисей не ошибся. Духовная школа отца Льва просуществовала чуть меньше века, подготовив яркую плеяду оптинских старцев, преемственно сменявших друг друга. В 1834 году в оптинский скит перевелся иеромонах Макарий (с ним отец Лев познакомился в Площанской пустыни), чтобы стать незаменимым помощником старцу. В монашеской среде сложилась поговорка: «Хочешь опыта – иди в Оптину».
Высокая духовность старчества подразумевает прозорливость. Вникая во все происходящее в Оптиной обители, старец советовал, наставлял и благословлял, и очень скоро все важные дела пустыни не начинались без благословения отца Льва. Прослышав о мудрости отца Льва, стали приходить в скит и миряне со своими горестями, тревогами, душевной смутой и житейскими неурядицами.
Старец Лев видел людей насквозь, все их душевные тайны и пороки, но по-отечески любил. Он никому не отказывал в совете, но «мудрость свою он прикрывал крайней простотой слова и простотой обращения и часто растворял наставления свои шутливостью». Так он утешал крестьянина, у которого украли колеса с повозки: «Оставь, Семенушка, не гонись за своими колесами, – это Бог тебя наказал, ты и понеси Божие наказание и тогда малой скорбью избавишься от больших. А если не захочешь потерпеть этого малого искушения, то больше будешь наказан».