ГЛАВА 5
СО СВОИМ БРАТСТВОМ
Соискатели монашества
Был ноябрь 1971 года. Два студента, запыхавшись, спускались из скита Пророка Даниила. Миновали первый домик, поприветствовав согнувшегося над рукоделием монаха обычным "благослови, отче". И продолжили свой путь в пустыньку отца Ефрема. Первый из них, более бойкий и менее внимательный, после двух-трех безответных стуков во внешнюю дверь во дворе открыл ее и, сопровождаемый своим робким и вежливым спутником, прошел дальше. Миновали кухню и прошли к маленькому балкончику, снаружи от кухни. "Отец Ефрем!" — позвал он тактично. Глубокая тишина. Тень беспокойства коснулась его души. Где отец Ефрем может быть? Душа пришельца, исполненная трепета и восторга от того, что он слышал об изливающейся любви, об опытном послушании, о практике умной молитвы и других удивительных вещах, жаждала поскорее встретить самого подвижника. Его фантазия была наполнена схемами и идеями, которые он старался приспособить к заранее воображаемому им облику аскета — отца Ефрема.
Под окном келлии студент еще раз позвал Старца, постучал в дверь, а потом, нагнувшись, прошел через нее в большое застекленное помещение. Свернул направо и начал подниматься по каменной лестнице. Наконец послышались тяжелые шаги, дверь на веранду открылась и показалась тонкая фигура, завернутая в длинное заплатанное пальто, — отец Ефрем. Лицо сияющее, юношеское, обрамленное белоснежной бородой, орлиный взгляд из глубоких глазниц — острый и испытывающий, сверкающий.
Сели на скамеечке возле церкви. Отец Ефрем посадил рядом и второго юношу. Они начали приятную беседу о старце Емилиане[34] (в то время игумене монастыря Великих Метеор, а позднее — монастыря Симонопетра). Он был духовником юноши. "Был он здесь, — рассказывал отец Ефрем. — Сел напротив меня в келлии, снял свою жесткую скуфеечку — одет как принц. "Я игумен в Метеорах, — говорит. — Хотел вас спросить об умной молитве". — "В Метеорах очень много народа, приезжайте на Святую Гору", — отвечаю ему. Когда он ушел, то я подумал: помолюсь немного, посмотрю, что он за человек такой". Отец Ефрем восторженно замахал рукой: "Он, дитя мое, само благоухание!" В какой-то момент повернулся к другому юноше, который молча слушал беседу:
— А ты почему ничего не говоришь?
— Я слушаю, отче.
Но ему хотелось сказать: "Мне достаточно просто видеть тебя". Однако, желая убедиться в высоких познаниях и особом устроении живущего в духовном трезвении аскета, каковым он представлял его себе в своем воображении, он спросил: "Отче, как спастись?" Сокрушающая простота ответа поразила его: "Исповедью и Причащением. Все остальное только следует за этим". Сотни мудреных идей и изысканных теорий благочестивого ума рухнули перед этой простотой. Нашлось время поговорить и наедине. Юноша доверительно сказал, что хочет стать монахом, но еще не знает, что выбрать — пустынь или общежитие. Воодушевленный светлым обликом отца Ефрема и с благоговением относясь к тому, что слышал о нем от других раньше, он предпочел бы спросить, возьмет ли его отец Ефрем к себе в будущем. Но спросил совсем о другом: он прощупывал почву, так как тогда говорили, что отец Ефрем не принимает послушников. Сказывалось и влияние тех, кто говорил: "Сначала — в общежитие, а потом, когда закалишься, — в пустыню".
Отец Ефрем, прямой и цельный, ответил:
— Послушай, дитя мое, какого святого ты особенно почитаешь?
— Святого Нектария.
— Вот и помолись ему: "Святый Нектарие, я не знаю, какой из двух путей больше подходит мне, но ты ведь святой и знаешь об этом лучше меня — просвети, чтобы я избрал правильный путь".
— А что дальше? Как я пойму, что отвечает святой и чего хочет Бог?
— Изнутри почувствуешь: к чему склоняется сердце в мире и покое, туда и следуй.
— А если, несмотря на это, я совершу ошибку? — Святой, которому ты помолишься, тебя чуть-чуть подтолкнет туда, куда нужно.
Юноша был ошеломлен. Он думал, что кто-то третий должен был указать волю Божию о его личной жизни.
Отец Ефрем был очень последователен и деликатен в этом вопросе. Конечно, иногда, подшучивая, он говорил некоторым, приковывая их внимание проницательным взором: "Наш ли еси, или от супостат наших?" (Нав. 5, 13), имея в виду — будет ли вопрошающий монахом или нет. И кое-кого оставлял в недоумении — сами разберутся!
34
Архимандрит Емилиан (род. 1935) — одна из выдающихся духовных личностей нашего времени. Во многом с его именем связано возрождение монашеской жизни в Греции и на Афоне в 60–90 годы XX века. Соединяет в себе черты древнего аскета-исихаста с пламенной ревностью и церковно-устроительной деятельностью.