"Иди уже, имей сокровенно поучение в сердце твоем, еже может ум твой очистити".
"Яко сущия в мысли о суетных (вещех) помыслы, недуг есть праздныя и ленивыя души. Подобает убо, по писанному, всяцем хранением блюсти нам ум свой".
"Много убо нам потреба хранения, и трудов телесных, и очищения души, да вселим Бога в сердца наша".
"Сие же выну во искушениях творях, всю надежду мою возлагах на Бога".
"Сие же едино от себе приношу, еже непрестанно молитися".
"Отнележе приидох в скит, не попустих помыслу моему изыти вне келлии".
"Страшно убо есть нерадети. Непрестанно подобает молитися, да не ин помысл нашед отлучит ны от Бога".
"Мнози бо от святых отец видяху Ангелы хранящия их: темже и молчанием блюдоша себе, ни к комуже разглагольствуще".
Старец читал и многие другие книги, прежде всего, конечно, Священное Писание. Одобрял он и хвалил новеллистическую литературу, как приносящую пользу и отдых[45].
Итак, после чтения, исполненный плодов ночной молитвы, Старец шел отдыхать. Сны его были благодатными. Как-то он услышал во сне прекрасное и очень мелодичное пение. Никак не мог понять, откуда оно могло исходить. Потом, помолившись, он получил извещение, что это пели отданные Богу сестры, то есть спасенные души.
Старец верил, что точность в исполнении правил и порядков монашеской жизни (устав монастыря есть движущая сила общежительной жизни) должна соблюдаться монахами с любовью и рассуждением.
"Как-то раз, — рассказывал он, — нужно было совершать Преждеосвященную литургию, и священник готовил церковь, возжигал лампадки и приготавливал все необходимое для службы. Делал он все медленно, насколько мог, чтобы дождаться положенного часа, так как Преждеосвященная литургия на Святой Горе совершается после полудня. Престарелый Старец его, между тем, торопил: "Отец, давай быстрее, будем начинать". Тот же, зная, что еще не пришло положенное время, продолжал медлить, и тогда, странным образом, он услышал голос, исходящий от иконы Христа: "Поспеши, отец, Старец голоден!"
Служитель
Отец Ефрем служил литургию каждый день. Когда его спрашивали, будет ли завтра литургия, он отвечал однотипно: "Если даст Бог, то послужу". Просыпался, умывался, причесывался и твердыми шагами, молча, направлялся к царским вратам, чтобы начать читать входные молитвы. Старец, облаченный в рясу, в наметке, прозрачный в полутьме храма, окруженный пятью маленькими голубыми огоньками лампадок, как звездочками на небе… В какой-то момент он ударял в колокольчик — это было знаком для поминовения множества имен, которые он многие годы поминал, ведь за это принималось и какое-нибудь небольшое пожертвование.
Много раз мы читали записки рядом с ним, в алтаре. Весь в белом — только одно белое тканое облачение он и имел все годы, белоснежная борода и такие же волосы, взгляд сияющий и прикованный к синодикам[46], подвешенным в апсиде над святым жертвенником… Перед ним покрытая Святая Чаша, Святой Дискос, принимающий частички (за души живых и мертвых), которые он постоянно вынимает копием… Чуть дальше — масляный светильничек, смиренным светом освещающий синодики с именами, священные сосуды, белое облачение и лицо изумительной красоты — румяное и лучистое, как на византийской иконе.
Заканчивал поминать, и с возгласом: "Благословен Бог… " начинался третий и шестой часы. Кадил, и затем: "Благословенно Царство… " Собранный, с четкими, уверенными, немного замедленными движениями, исполненный священного достоинства служитель. Было ощущение, что он пришел из некого почтенного глубокого прошлого, чтобы с уверенностью продолжить свое дело в бесконечном будущем.
Голос его, глубокий, тихий, нежный и неотмирный, словно исходящий из недр бесплотной души, свидетельствовал о присутствии Слова Божия.
Петь Божественную литургию он научился в юности своей от старца Иосифа. Старец Иосиф не хотел никакого другого священника и так радовался царящей атмосфере, что говорил: "Не верю, чтобы где-нибудь на Святой Горе служили лучше Божественную литургию". Абсолютно сосредоточенный в совершаемом, старец Ефрем не сделал за столько лет, сколько мы его знали, даже ничтожной ошибки. Когда служили мы, то всякий раз, взглядом, исходящим с недоступной высоты, он нам указывал, что необходимо было исправить. Никогда Старец не участвовал в дискуссиях о уставных расхождениях за Божественной литургией. "Служащий должен храниться от случайных причин раздоров".
46
Синодик — список имен православных христиан, о здравии или упокоении которых возносится церковная молитва.