Где мы сейчас живем, чуть выше живет в своей каливе Святых Архангелов старец Гедеон. Там раньше был один послушник, который ухаживал за старцами, жившими там еще до Гедеона.
Он был когда-то женат, но жена развелась с ним, так как он бесновался. Потом оказался в Дафни[63] и в конце концов попал на Святую Гору. По крайней мере, пойду, говорит, душу свою спасу. Буду жить в послушании.
Пока оказывал послушание старцам, демон не появлялся. Ночью ходил вниз, на соляные разработки, и возвращался при луне. Во время оккупации ходил собирать соль, чтобы отнести ее в Керасьи[64], в келлии, а себе купить лук, или картофель, или фасоль. И ничего с ним плохого не случалось. Однажды сестра его выслала ему из Америки сто долларов, и он положил их в карман. Своеволие. Сразу же объявился демон. Тот монах рассказывал нам, что демон говорил ему: "Ты, может, думал, что я выйду из тебя? А разве Христос не говорит — "сей же род изгоняется только молитвою и постом" (Мф. 17, 21)? Ты здесь со стариками только ешь и пьешь. И думаешь, что я выйду?" Цель демона была вырвать его из послушания. И тогда уж он порешит так, как хочет. "Пойдешь вниз, — говорит, — на соляные разработки, и будешь там поститься, и тогда я выйду".
Замысел демона, конечно, не в этом заключался. Он хотел ввергнуть монаха в отчаяние, сбросить в море, довести до самоубийства. И с чего начал демон? С Евангелия. А чем закончил? В конце концов он заставил монаха уйти в мир. Потом уже пришел отец Гедеон.
Покажите мне хоть одного человека, который ушел из монастыря или от старца своего, покинул место своего покаяния и остался послушником… Все — старцы! Все-старцы!
"Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его" (Мф. 11, 12). Не сказал наследуют, а восхищают. Если не понудишь самого себя, то не победишь. Нет, не победишь. "Ленивец говорит: лев на дороге, убийцы на площадях" (Ср.: Прит. 26, 13). Вот так. Ни вперед, ни назад — потому что он ленивый. Если хочешь обрести духовную жизнь — понуждай самого себя. И прежде всего — в послушании.
В Святой Анне жил один старец со своим послушником, который очень часто не слушался своего старца. Случилось это накануне праздника Успения Божией Матери. "Батюшка, — говорит послушник, — пойду, наловлю рыбы.
Завтра ведь праздник Богородицы. Что будем есть?" "Чадо мое, — говорит ему старец, — все наши соседи здесь — рыбаки. Часами рыбачат, а сегодня ничего не поймали. Если бы захотела Божия Матерь, чтобы мы ели рыбу, тогда они поймали бы и нам дали. Не ходи на рыбалку". — "Нет, я пойду, может, что поймаю". "Не ходи", — повторяет старец. "Нет, пойду", — упорствует послушник и уходит.
Старец понимает, что послушник его впал в грех непослушания. А если случится какое-нибудь большое искушение? Может, поскользнется и упадет в море? Поэтому старец идет в келлию и молится, тянет четки за своего послушника.
А послушник идет к морю, забрасывает донку. Что-то попалось на крючок. Он начинает с усилием вытаскивать. Тут появляется черный-пречерный арап со свирепыми глазами, готовый наброситься на монаха. Но какая-то неведомая сила сдерживает арапа. Послушник в ужасе убегает. Демон бежит за ним до Святой Анны, до самой его келлии. Тут кричит ему демон: "Эй ты, монах! С того момента, как ты ушел, старец тянет четки за тебя. Иначе я утопил бы тебя в море. Слышишь! В море бы тебя утопил!" Вот к чему приводит непослушание.
Помню, когда жив был мой старец Никифор, я в чем-то его осудил. Вечером пошел помолиться. Чувствую, передо мной — словно стена, не могу продвинуться в молитве… "Господи Иисусе… Господи Иисусе… " — не идет! Что-то сделал не так, думаю, где-то согрешил. Вспоминаю весь день: куда ходил, что говорил, что делал. Наконец вспомнил — осудил своего Старца!
Следующий день был воскресенье, и нужно было служить. Что теперь делать? Молюсь: "Боже мой, прости, что я осудил Старца. Согрешил. Прошу прощения". — Без толку! "Ну что же, для меня не будет прощения? Не существует "прости"?" — Без толку. "Но и Петр, Господи, три раза отрекся, и Ты простил его. Я же не отрекся от Тебя. Всего лишь Старца своего осудил. И вот сейчас каюсь. Раскаиваюсь и прошу прощения". — Ничего!
Снова беру четки. Не продвигается молитва! Начал плакать, слезы рекой лились. "Боже мой, Боже мой! Нет для меня прощения? Ты же Бог милости и благоутробия. А меня почему же Ты не прощаешь? И преподобную Марию Египетскую, когда она покаялась, Ты простил. Многих грешников Ты простил и новомучеников, которые были отуречены, Ты простил и помиловал. А для меня нет милости, прощения?"