Рабочие трущобы?
Хили внимательнее присмотрелся к длинному приземистому зданию. В здании не было окон, но в ближнем торце имелась дверь. На другой стороне здания поднимался примитивный дымоход из голубой глины.
Чжиюмэй рассмеялся. Смех шел из его живота, от мышц шитахара.
— В Японии в таких сараях гадят.
Проводник вошел в строение. Вскоре он вышел, в сопровождении рунянина средних лет и среднего роста, с нарисованными вокруг глаз белыми кругами и в халате из «банановых» листьев.
— Добро пожаловать в «РунКо», — заговорил он тонким певучим голосом. — Меня зовут Кренч, я директор первой очереди того, что когда-нибудь превратится в настоящий комплекс фабрик, которые опояшут нашу планету.
Наружу вышел другой рунянин, одетый точно так же.
— Это Пи, начальник производства. Именно ему во время обучения в ремесленном училище на Земле пришла в голову эта блестящая идея. Он же придумал и способ реализации этой идеи, благодаря чему мы сумели вывести нашу бедную страну на путь к техническому процветанию. Я наблюдал за посадкой вашего корабля и очень рад и горд, что земные ученые пожаловали к нам для осмотра нашей скромной фабрики.
«Если этот болван хочет считать нас учеными, пусть», — подумал Хили. Вслух он сказал следующее:
— Меня зовут Хили, а это Чжиюмэй и О’Пызикевич. Скоро ли заработает фабрика?
— Скоро, доктор Хили. Ввиду особенностей нашего производства фабрика работает только в ночное время; тем не менее у нас две ночные смены, и первая приступит к работе совсем скоро. Через несколько минут работа закипит. А пока прошу пройти в мой офис. Чувствуйте себя как дома.
Офис занимал крохотную выгородку сразу за порогом. От фабрики его отделяла хлипкая стенка из прибитых горизонтально бамбучин и дверью из того же материала. Освещали офис три толстые свечи, горящие в трех стеклянных шарах, подвешенных к потолку, — наверное, привезенные, с Земли. В офисе было четыре стула (один стоял перед столом), все из «бамбукового» дерева. Письменный стол, без сомнения, привезли с Земли, хотя зачем и кому вздумалось везти сюда такой стол, Хили не мог понять. Стол был родом из 1950-х, сварен из листовой стали и пестрел дырами с ржавыми краями. На гнилом линолеуме столешницы были расставлены разнообразные предметы, одни земного происхождения, другие местные: флакон зеленых чернил, птичье перо для письма, блокнот для заметок, сделанный из якобы пергаментных листов, пластиковый лоток полный обычных кнопок разного размера, карандаш с надписью «ДжобШопКо», плексигласовый стакан, наполненный синей глиной, сплетенные из узких полосок «бамбукового» дерева корзинки для входящей и исходящей корреспонденции и обычная земная мисочка со скрепками. Полом служила настоящая земля Ригеля-2.
На внешней стене у двери между парой ящичков (один был полон пергаментных карточек, другой пуст), висели часы.
— Как вы живете без компьютера? — саркастически спросил О’Пызикевич, располагаясь на втором по удобству стульев.
На самом удобном стуле уже сидел Хили. Чжиюмэй разместился на третьем удобном стуле, а Кренч удалился за письменный стол. Проводник остался на улице.
Хили взглянул на стенные часы. Механизм часов был отрегулирован так, чтобы компенсировать несколько более быстрое вращение Ригеля-2, а на оригинальный циферблат наклеили пергаментный с рунскими цифрами. Минутная стрелка указывала на (, а часовая на )-(.
— Пора заводу загудеть, — сказал Пи и, открыв дверь, свистнул в свисток похожий на ивовый прутик, отчего из зарослей взмыли и заорали попугаи на милю вокруг. Он закрыл дверь, пересек офис и вошел через внутреннюю дверь на фабрику.
Через несколько минут наружная дверь открылась, и в нее шаркая вошла пожилая женщина, вытащила из левого ящичка карточку, пробила и засунула в правый ящичек, прошаркала через офис и вошла в помещение фабрики.
Вслед за первой появилась вторая старушка, пробила карточку и ушла на фабрику. Потом третья. Четвертая. У всех были длинные носы и кривые зубы.
— Кренч, а почему вы не нанимаете молодых девушек? — резко спросил Чжиюмэй.
— Им недостает определенного... э... определенной квалификации. Мужчины тоже редко обладают нужным навыком, вне зависимости от возраста. Пи и я — исключение.
Через офис друг за дружкой прошествовали тринадцать старух, отметили карточки под часами и удалились на фабрику. Внезапно изнутри фабрики, из-за отделяющей офис от фабрики «бамбуковой» перегородки, донесся второй пронзительный свисток Пи.