— Пожалуйста, не говори так, Старфайндер.
Его хриплый голос безжалостно продолжает разгон:
— Ты и твоя проклятая Ба! Как же они любят тебя, твои любезные Тед и Тод? Сколькими извращенными способами? И как ты любишь их?
Лицо у нее белое, как меловые скалы Донуорлда, но она сохраняет самообладание.
— Здесь, на Земле, у нас полная сексуальная свобода. Совсем не так, как на Ренессансе. И совсем не так, как на... на... — В ее глазах вдруг появляется осознание. — На Дёрте. Ты болен, Старфайндер. Теперь я понимаю, на что ты намекал. У тебя действительно есть предубеждение против секса. Позволь, я помогу тебе. Я полечу с тобой, и...
— Нет! — Безумный Монах рассвирепел. — Я не хочу, чтобы ты была рядом со мной, потаскушка! Проститутка! — Его рука поднимается, словно бы самопроизвольно, и бьет ее по щеке.
Откачнувшись, она едва не падает. Но не сводит глаз с его лица. Они широко открыты, в их глубине — темная синева потрясения и печали. Пока он стоит, глядя в них, их туманят слезы.
Тод делает шаг вперед и хватает его за запястье. Старфайндер вырывается и наносит звездному мальчику удар в горло тыльной стороной кисти. Тод спотыкается о стул, на котором стоит чемодан и стул опрокидывается, разбрасывая по полу разноцветные платья, юбки и блузки.
— Ты одержимый, Старфайндер, — шепчет Мишель. — Одержимый! Как это, должно быть, ужасно!
Слуха Старфайндера достигают далекие крики. Это повторяющиеся отголоски хриплого голоса... голоса безумца. Он опознает в нем свой голос.
Мишель, и Тод, и Тед направляются к двери.
— Подождите, — хрипло говорит кто-то. И снова Старфайндер узнает свой голос. Ему кажется, что его не слышат, и он спрашивает: — Куда вы?
Мишель оборачивается и смотрит в его сторону. Слезы, блестевшие в ее глазах, теперь умножились и зигзагом текут по щекам.
— На пикник, — говорит она. — Я... я не думаю, что тебе стоит присоединяться.
— Подожди, — снова говорит Старфайндер, но она выбегает из комнаты. Звездные мальчики — за ней, пересмеиваясь. Оставшись один, Старфайндер слышит другой смех. Издевательский. Это торжествует Время, празднуя победу.
Он одиноко стоит среди разбросанной пестрой одежды, которую она никогда уже не наденет. Итак, Время, в конце концов ты победило.
Но он знает, что не Время победило его. А он сам.
Он с трудом подходит к двери и выходит в коридор. Идет по коридору к балкону в дальнем его конце. И появляется там как раз вовремя, чтобы увидеть, как далеко внизу Мишель и два мальчика, выходят из подъезда и садятся в ее электромобиль. Старфайндер наблюдает, как он отъезжает от тротуара и едет по улице; Мишель за рулем. Он смотрит, пока деревья не скрывают машину из вида.
Возможно, еще не все потеряно. Возможно. Он все еще может выйти из роли Палача.
Но кит не согласен с этим, что поясняет символ, только что переданный им:
Он хочет, чтобы Старфайндер снова присоединился к нему в космосе, потому что кит знает — как знает в глубине души он сам, — что все дальнейшие его попытки предотвратить предстоящий космический полет, послужат лишь к скорейшему его осуществлению.
Нет никаких сомнений, что с тех самых пор, как кит обнаружил Сили и опознал в ней мертвую девушку, находящуюся в его трюме, он знал, что она обречена. Он позволил Старфайндеру предпринять шаги к ее спасению, потому что знал — он не сможет его остановить, но объявил: все.
«Так тому и быть, кит. Пришли за мной «Старейнджер». Я сяду в него прямо здесь».
Улица внизу пустынна, лишь изредка по ней проносится машина. Он стоит на балконе в ожидании «Старейнджера», и ему вдруг кажется, что он на улице и смотрит вверх на самого себя. Единственный свет, достигающий балкона, — свет, падающий сзади, из коридора, и тусклый свет уличного фонаря в квартале от него, и тем не менее он может видеть себя снизу с опустошающей отчетливостью. Он видит, кто он такой.
— Полюбуйтесь, — говорит он, глядя на себя. — Только полюбуйтесь на этого человека с Дёрта. Полюбуйтесь — вот тот самый человек, который забрался по лестнице к звездам, не отряхнув с подметок прах родной планеты. Тот, кто нашел в космосе мертвую девушку и поклонялся ей, принося каждый день синий букет. Тот, кто приписал ей качества, ожидать которых от нее, был не вправе. Тот, кто, когда она вновь вернулась к жизни, вдрызг раскритиковал ее за то, что она не намного лучше простых смертных, среди которых он бросил ее. Любуйтесь!
Старфайндер на балконе вздрагивает. Безумный Монах в его сознании дико озирается по сторонам, пытаясь обрести поддержку. Никого и ничего, не обнаружив, он спускается в свою темницу.