– Вот так, вот, – закончил свой рассказ полковник, – знаешь, как бывает.
– Товарищ полковник, а спросить можно?
– Ну, давай, спрашивай.
– А, Вы случайно, не читали такую книгу, где старик ловил рыбу?
– Какую ещё рыбу? При чём тут рыба?…
Проехав без приключений пару отдельных рот, Алексей оказался в той, где было неспокойно. В воздухе висело возбуждение от какого-то недавно произошедшего события. Однако делиться с Алексеем никто не хотел. Скорее всего, приказали не трепаться перед приезжим. У одного из солдат, что дали Алексею в помощники было залеплено пластырем всё ухо. Успев, за день подружится, он под секретом признался, что его отстранили от службы, чтобы он «не позорил своим видом всё подразделение». Оказалось, что часть уха оторвала пуля, а то, что осталось, залепили пластырем.
ЧП было серьёзным, хоть и крайне нелепым. Оказалось, что два солдата выясняли, как Дантес застрелил Пушкина. Спорили они, не один день. В конце концов, решили с целью какого-то, только им понятного, эксперимента, имитировать дуэль во дворе казармы. Для этой цели они взяли из пирамиды первое, что попало, пистолет, и короткий автомат со складным прикладом. По команде добровольных «секундантов», повторили дуэль так, как вычитали в какой-то книге. Стрелять, понятно, они не планировали. Просто хотели пощёлкать затворами. Самым ужасным было то, что в магазине автомата, каким-то непонятным образом оказался боевой патрон. Никто не мог объяснить, как он попал туда, где его быть не должно. Зачем вообще понадобился магазин, для этого эксперимента? В общем, произошёл случайный выстрел. Пуля оторвала кусок уха. Обоих от службы отстранили. Теперь пострадавший чистил туалеты, а стрелок сидел под арестом.
– Ну, и повезло же тебе, – посочувствовал Алексей, – ещё пару сантиметров, и ты труп. Автомат мой, автомат…
– Чего? Не понял.
– Я говорю, повезло тебе, что ты не труп.
– Конечно, повезло, – с удовольствием согласился «Пьер Безухов», так теперь его называли в роте, – мне тут офицеры рассказали, про двух придурков, которые тоже спорили. Не у нас, в другом месте. Ухо, это что.… Вон, борцы уши ломают, они у них как пельмени, и ничего живут, это не мешает. А там один другого, на всю жизнь покалечил. Представляешь, он доказывал, что холостыми патронами можно убить, поэтому стрелять в сторону людей, всё равно нельзя, особенно с близкого расстояния, а другой не верил и смеялся. В конце концов, они чуть не подрались. Этот, что не верил, смеялся, дразнил, – стреляй, стреляй в меня, я не боюсь. Солдаты вокруг потешаются, а другой бесится от бессилия, он уже рожок холостыми патронами набил, а стрелять боится. А этот, что смеялся, послал его, и повернулся задницей, да ещё и наклонился, зачем-то. Все вокруг, опять заржали. Не выдержав такого унижения, тот присел и пальнул в задницу, очередью, сантиметров с пятнадцати. Представляешь, не убил, а отстрелил тому яйца. Это же, ужас, как больно! Представляешь, остался без яиц! Интересно, это правда, что после такого, тонкими голосами разговаривают?
– Да уж…. Автомат мой, автомат… Насчёт голосов, не знаю…
Ни «Пьер Безухов», ни другой участник литературно-исторического диспута, ничего не знали про книгу, где старик ловил рыбу. Не знали про это и офицеры, и даже замполит.
В очередной роте, куда добрался Алексей, главным событием был зэк, который ходил по трубе. На территории колонии было какое-то производство, а может просто котельная. Там стояла высоченная, толстая, кирпичная труба. На неё по боковой лестнице забрался зэк, и уже несколько часов ходил по торцу трубы, протестуя против какой-то несправедливости. Слезать, отказывался, пока не будут выполнены, его требования. Стащить его оттуда не было никакой возможности, зэк угрожал сброситься с высоты, если кто-то попытается к нему приблизиться. Вся картина была хорошо видна за пределами колонии, и даже в населённом пункте, где зеваки были рады любому развлечению, редко случавшимся в этой глуши. Если зэк разобьётся, все будут об этом судачить, приедут проверки. В общем, никому не нужные неприятности. Руководство колонии совместно с командованием роты охраны, искали выход из положения, когда Алексей, «голубь из штаба», свалился им на голову. Поразмышляв, решили, от него не прятаться. Может, это даже и неплохо, что был «незаинтересованный свидетель». Да, и куда спрячешься.
Замёрзнуть, зэк на трубе, не мог. Из неё шёл тёплый поток воздуха. Если бы было холодно, замёрзнув, зэк мог и сам слезть. А в тепле, он уже несколько часов чувствовал себя хозяином положения. Да вот, только воздух этот, был отравлен. Как объяснил начальник колонии, внизу располагалось вредное, гальваническое производство. Труба для него и строилась. Зэк на трубе дышал вредными выбросами. Рано, или поздно, где-нибудь к ужину, проголодавшись, он мог бы и слезть. Этот зэк не был похож на самоубийцу, и если бы хотел умереть, то давно бы прыгнул с трубы. Однако, было подозрение, что надышавшись отравы, человек мог стать неадекватным, мог потерять чувство времени и прочие чувства. Мог свалиться от усталости, или головокружения. Начальник колонии психовал.