Ящер взлетел и, внимательно вглядываясь в город под собой (это было не так-то просто делать в наступающей темноте), принялся осматривать крыши.
Когда последние лучи солнца погасли за границей земли, дракончик облетел почти всю Алабреску. Он видел всякие крыши: плоские и двускатные, соломенные и черепичные, деревянные и обмазанные глиной. На одних сушили травы, на других лежали покрывала для отдыха хозяев, третьи были разрисованы невообразимыми растениями и цветами, но ни на одной крыше ящер не нашел ни единой спящей коровы.
Опускалась тьма, и нужно было определиться с выбором. В конце концов, ящер решил, что за спящих коров гадюка приняла расстеленные воловьи шкуры, лежащие на крыше одной из богатых усадеб. Как и все дома зажиточных горожан, усадьбу окружал собственный высокий забор, призванный защитить обитателей не только от внешнего мира, но и от ушлых соотечественников.
В столь поздний час в усадьбе уже все спали. Ящер улегся на стене почти у самого господского дома и принял свое настоящее, весьма устрашающее обличье. Беззвездная южная ночь опускалась на Алабреску. Даже голоса стражи словно бы стали тише. Ящер, однако, не спал, пристально вглядываясь в окна большого дома: не зажгут ли огня, не покажется ли охрана. В полной неподвижности он лежал до света, и первые лучи восходящего солнца облили его спину жидким золотом.
Наконец, двери дома распахнулись, и во двор вышел представительный господин в хитоне из зеленого шелка. Он был полноват, брил бороду, зато с любовью растил усы, и ящер подумал, что это, должно быть, и есть хозяин усадьбы. Следом за ним из дома появились четверо охранников, вооруженных кривыми мечами. Ящер свистнул, и все пятеро уставились на него.
На лице хозяина не отразилось испуга, лишь настороженность да надменное недружелюбие.
– Это что же, ко мне гости с Медного берега? – насмешливо вопросил он. – Почему не доложили о себе?
И затрясся, довольный собственной шуткой.
– Почтенный господин, – мягко проговорил ящер. – Я летел издалека и преодолел много стран, чтобы прийти в твой дом. Мне сообщили, что ты хранишь у себя величайшее из сокровищ земли – Синюю звезду, могущую избавить обладателя от злых чар любого рода. По всему свету идет о ней молва. Правду ли говорят, что она лежит в одном из твоих сундуков?
Некоторое время хозяин пристально рассматривал ящера, затем махнул рукой и сказал:
– Все верно, мой крылатый друг, я храню ее. Но позволь и тебя спросить: не за Синей ли звездой ты явился?
– О, я хочу лишь взглянуть на нее! – воскликнул ящер.
– Взглянуть? Что ж, изволь, – легко согласился хозяин. – Я много безделиц скупаю по всей земле, нередко среди них попадаются предметы необычайной красоты и силы. Но что же ты стоишь? Иди сюда.
Его радушие казалось подозрительным, но ящер послушно спустился на землю. Стражи невольно попятились, однако за оружие не взялись. Хозяин поманил его за собой, и они миновали широкий двор, упершись в стену, окружавшую усадьбу со стороны города.
– Подними, – велел купец одному из охранников, и тот, присев на корточки, принялся копаться в земле. Вскоре он нашел массивное железное кольцо и что было силы потянул на себя. В земле открылся лаз: достаточно широкий, чтобы пройти человеку, но слишком маленький для плеч ящера. Короткая лестница уводила вниз и упиралась в массивную дубовую дверь, окованную бронзой и железом. Порывшись в безразмерных складках хитона, купец достал связку ключей и невзрачным черным ключиком, больше похожим на воровскую отмычку, открыл проход. Ящер не последовал за ним, но вытянул насколько удалось длинную шею, дабы видеть, что происходит в кладовой.
За дубовой дверью обнаружилось маленькое помещение, почти пустое, если не считать изукрашенного сундука, стоящего у дальней стены. Купец подошел к сундуку, открыл его одной из отмычек и откинул крышку.
Ящеру показалось, что каморку залил мягкий синий свет. Взяв камень на руки, купец шагнул навстречу гостю, давая получше рассмотреть невиданное сокровище. Это был сапфир необыкновенной чистоты: солнечный свет, едва проникая в подземный лаз, весь собирался в этом камне, и оттого казалось, будто он излучает собственное сияние. Словно завороженный, смотрел ящер на это чудо. Он потянулся было к прекрасному камню, но купец отступил в полутемный покой, и камень удалился вместе с ним.
– Не спеши, мой крылатый друг, – ухмыльнулся хозяин. – Ты говорил, что хочешь лишь взглянуть на него. Отдать тебе Синюю звезду я никак не могу.
– О, великий господин! – вскричал ящер. – Богатейший среди людей! Я исполню любое твое желание, буду служить тебе как захочешь, только отдай мне камень.
Не торопясь с ответом, купец положил Звезду обратно в сундук и запер крышку на ключ. Затем поднялся и так же запер дверь. Оказавшись во дворе, он велел охране закрыть лаз и вновь заметать кольцо землей. Ящер ждал снаружи. Только сейчас, казалось, купец вспомнил о его мольбах.
– Как захочу, говоришь… – произнес он, задумчиво глядя на ящера. – Пожалуй, ты бы мог послужить мне.
Он обошел дракона кругом, осматривая, словно скот на рынке.
– Я вижу, ты силен, – сказал, наконец, хозяин. – Нынче я еду в гости к моему старому другу, правителю этого города, весьма уважаемому человеку. Если бы меня привез золотой дракон, а не мои скакуны, думаю, мне удалось бы поразить старика.
– Ты хочешь, чтобы я впрягся в повозку?
– О, зачем же в повозку, когда у тебя есть крылья, – усмехнулся купец. – Я полечу у тебя на спине, а мои слуги приедут следом на лошадях. Ты опишешь широкий круг над дворцом правителя и опустишься прямо перед его дверями.
На том и сошлись. Днем, когда купец и его слуги нарядились для выхода, ящер ждал у дверей. Припав к земле, он простер крыло, чтобы дать купцу взобраться, и велел держаться за гребень. Затем под крики слуг ящер взмыл в воздух и полетел к дворцу градоправителя, куда направлял его купец.
Появление золотого дракона и вправду впечатлило старика Сефрима, а когда со спины чудовища спустился его давний друг, градоправитель и вовсе был поражен. С преувеличенным радушием проведя купца во дворец, он скрылся за широкими дверями и больше не показывался на площади. Ящер лег у роскошного крыльца, собираясь поспать, пока купец будет пускать приятелю пыль в глаза. Его не тревожило всеобщее возбуждение и внимание, с которым самые смелые из обитателей дома выглядывали на площадь. Какой-то подросток, словно состязаясь с друзьями в храбрости, подскочил к ящеру, дотронулся до его хвоста и тут же бросился к дверям. Раздался девичий смех. Ящер лишь лениво дернул хвостом, положил голову на красные плиты, покрывавшие площадь, и задремал.
Купец вернулся на закате, весьма довольный изумлением, в которое привел градоправителя.
– Пока солнце не ушло, пронеси меня над городом, – велел он, – да невысоко, чтобы все видели.
Маленькие глазки его светились от утоленного тщеславия, и ящер послушно взмыл в воздух и неспешно полетел над домами. Его появление и вправду вызвало всеобщее любопытство. Люди задирали головы, показывали на дракона пальцами, перешептывались при виде наездника. Иногда оборачивая шею к купцу, ящер видел, что тот чуть ли не раздувается от гордости.
Наконец, спустилась тьма, и купец велел ему возвращаться.
– Ты послужил мне один день, – сказал хозяин усадьбы прежде, чем уйти в дом. – Послужи еще два – и я отдам тебе Синюю звезду.
Ящер согласился.
На следующий день купец велел ему таскать бревна из ближайшего леса. Он собирался строить новый амбар, а тут так удачно подвернулся помощник. С раннего утра ящер отправился в лес вместе с дровосеками. Оказалось, работники купца уже свалили несколько десятков стволов, да все откладывали их отправку в город. Дело это было трудное и долгое, поэтому ящер не удивился тому, что хозяин дома отправил в лес его.