– Что же мне делать? – пробормотала Эйза. – Без него я не доберусь до огненного обруча, не добуду Синюю звезду и уж всяко не вернусь в срок, чтобы принести ее смерти.
– Зачем смерти Синяя звезда? – удивилась богиня. – Что она будет с ней делать?
– Откуда мне знать, – мотнула головой Эйза, – пусть что хочет делает, только ящера вернет.
– Так ты, значит, выкупаешь ящера? – Каменные глаза сощурились. – Как же он успел стать тебе дорог в такой короткий срок?
Эйза пожала плечами. Ящера ей хотелось обсуждать меньше всего.
– Ну, что ж, твой отец вежливый господин, и твой ящер сумел тронуть мое сердце своим рассказом. Оставайся здесь сколько хочешь, возьми одежду, золото и оружие. Еды у меня нет, но за золото ты сможешь купить ее в городах.
Какая разница, хотелось сказать Эйзе, если она все равно не успеет за луну сходить туда и обратно.
– Благодарю тебя, добрая госпожа, – вместо этого произнесла Эйза. – Скажи, где мне отыскать все, о чем ты говоришь.
– Да где хочешь, – дернула головой богиня, – разве все упомнишь.
Получив это ценное указание, Эйза нырнула в боковой проход, ведущий к волшебному саду. Позади раздался задушенный хрип. Обернувшись, она увидела, как богиня, выбрав, наконец, зубы по душе, вгрызлась в грудь несчастного.
Обходя залы и закутки, то и дело опасаясь наткнуться на трупы, Эйза, в конце концов, собрала невеликий скарб: дорожный плащ (лучше было не думать, с кого он снят), хлопковую тунику не по размеру и ржавый ножик – из тех, которым открывают устриц, но никак не бьют врага. Впрочем, Эйза понадеялась, что бить врагов не придется.
Зато золота и серебра у богини было в избытке. В каждом сундуке, в каждом горшке или кувшине находилось, кроме бессчетных зубов, несколько мер драгоценных металлов. В одежду Эйза облачилась почти сразу, сделала пояс из широкого куска ткани, сунула под него ножик, а золото сложила в небольшой отрез грубого льна и завязала узелком. Кроме ножика, она положила за пояс небольшое огниво, могущее пригодиться в лесах срединной полосы.
Но самым ценным были не золото или одежда, а мысль, пришедшая в голову во время сборов. Эйза вспомнила о чудище, которое спасла из лабиринта и выкупила двенадцатью быками. Если пантера оправилась от ран, она сможет донести ее до края материка куда быстрее, чем Эйза дошла бы пешком.
Осторожно заглянув в зал с сосудами, Эйза увидела, что богиня непонятно откуда притащила второго человека и теперь доедает его желудок. От вида мерзкого зрелища у Эйзы подвело живот, и она порадовалась, что давно ничего не ела.
– Добрая госпожа, – осторожно позвала она, – извини, что отвлекаю, но не могла бы ты дать мне зеркало, пусть и самое маленькое, или сказать, где его найти.
Богиня снова пожала плечами, не отрываясь от желудка. Трапеза явно интересовала ее куда больше, чем сборы Эйзы в дорогу.
– Поищи в сундуках.
Но в сундуках в доступной части дома ничего не нашлось, а углубляться в лабиринты неосвещенных тоннелей Эйзе не хотелось. Она развязала узелок с золотом и выбрала самый гладкий из слитков. Лицо в нем исказилось до неузнаваемости, но Эйза рассчитывала, что отражение не должно быть точным, ему достаточно просто быть, дабы чудище из зеркал почтило ее своим присутствием.
Некоторое время она вглядывалась в золотую дымку, затем произнесла:
– Чудовище, что прячется в отражениях предметов, существо, что живет в зеркалах, кошка, которую я спасла и которую выкупила, приди ко мне и служи мне.
Она замолчала, молчал и слиток. Может, на золотом поле трудно было разглядеть желтые огоньки глаз, но Эйзе показалось, что пантера не слышит ее.
– Друг мой, не оставляй меня в беде, приди и помоги мне! – взмолилась она.
Тусклый огонек зажегся слева и снизу в отражении. Эйза едва не выронила золото, глядя, как светящаяся точка ширится и разделяется, превращаясь в два горящих глаза. Когда в слитке показались расплывчатые очертания чудовищной головы, Эйза отбросила его и отступила, чтобы дать пантере выпрыгнуть.
Чудище прыгнуло на нее и сбило на пол, и на миг Эйзе подумалось, что пантера загрызет ее, но та лишь обнюхала ее лицо и отступила.
Оправившись от потрясения, лаская морду, покрытую ужасными шрамами, Эйза рассказывала о цели своего путешествия, не уверенная, что кошка ее понимает. Но пантера делала умный вид, и оттого Эйзе казалось, что пушистый друг проникся ее тревогой и не против помочь.
Внезапно пантера потянула носом воздух, выгнула спину и задвигала ушами, будто чуя врага. Эйза решила, что чудовище не поладит с богиней, а потому лучше быстрей увести его отсюда. Но прежде, чем она успела сказать хоть слово, пантера длинными прыжками бросилась вперед. Эйза безнадежно отстала и явно не успевала предотвратить потасовку, из которой кошка вряд ли могла выйти победителем. Она примчалась к залу с сосудами, когда пантера была уже там. Но зрелище, явившееся ей, было на диво мирным. Обе, богиня и пантера, потрошили тела давешних путешественников, не думая ссориться за лучший кусок, словно мяса должно было хватить на всех. Увидев в проеме входа Эйзу, богиня обернула к ней окровавленное лицо и махнула рукой, будто призывая.
– Присоединяйся к нашей трапезе, малышка Эйза, – рассмеялась она.
– Не хочется есть, – с кислой улыбкой отвечала та.
Вышли ночью. Эйза раскланялась и распрощалась с богиней, уселась пантере на спину и привязала мешочек с золотом к поясу. Впереди лежал бескрайний лес, где драгоценный металл мог понадобиться разве что отбиться от волков, а за ним мост, непонятно кем построенный, и снова пустынная земля. Становилось ясно: пробавляться придется тем, что под ногами, благо, ранняя осень богата на плоды.
В последний раз оглянувшись на дом богини, мрачный и безмолвный, со двором, украшенным двумя свежими трупами, Эйза тронула бок пантеры пяткой, и кошка длинными прыжками умчалась прочь.
Глава третья. Страж моста
Лес, простирающийся за владениями каменной богини, казался мрачен. Может, виной тому были тучи, низко висевшие над всем краем, но Эйзе казалось, что, когда она пролетала здесь с ящером, лес выглядел куда живее. Пантера легко бежала между однообразных стволов и, казалось, почти не уставала. Однако ранним вечером, когда огромная кошка стала сбавлять шаг, Эйза сошла с ее спины и дальше пошли медленно, а затем и вовсе остановились на привал у ручья. Эйза напилась вдоволь. наполнила кожаную флягу, снятую с пояса у одного из искателей удачи, притупив тем самым острое чувство голода, и легла под боком у пантеры, положив голову на пушистую лапу. Здесь, в срединной полосе материка дни ранней осени были теплы и солнечны, однако ночами наступал холод.
Завернувшись в плащ, прижавшись к горячему боку, уже не имея ни времени, ни сил, ни, чего таить, желания развести костер, Эйза провалилась в сон.
Разбудили ее приглушенные расстоянием, но оттого не менее истошные вопли. Услышав их будто сквозь пелену, Эйза заморгала и некоторое время не могла понять, доносится ли крик из действительности или из уходящего сновидения. Но пантера тоже подняла голову, прислушиваясь, и вскоре остатки сна покинули Эйзу. Казалось, лес, как и путники, замер в некоем ожидании, даже небо еще не решило, пасмурным будет сегодня или чистым.
– Нам стоит уйти? – спросила Эйза у пантеры.
Кошка вряд ли поняла вопрос. Поднявшись и выгнув спину, она некоторое время водила ушами, прислушиваясь к воплям, иногда переходящим в плач, а затем медленно, будто крадучись, направилась на звук.
– Ты что, охотишься? – громким шепотом спросила Эйза.
Пантера ожидаемо не отозвалась. Она, очевидно, думала, что кричит раненое животное, которое станет легкой добычей. Однако Эйза была почти уверена, что голос принадлежит человеческой женщине. Пробираясь за стволами, на десяток шагов отставая от пантеры, Эйза следовала за ней. Крики вскоре стали тише, перешли в подвывание и, когда кошка и Эйза вышли к их источнику, зрелище им открылось престранное.
Держась за ствол кособокого клена, стояла на коленях женщина со спутанными, непонятного цвета волосами. Огромный живот ее ходил ходуном, а между мокрых разведенных бедер торчало нечто похожее на бычью голову. Видимо, почуяв перерыв в потугах, женщина услышала приближение чужака. Обернулась и увидела пантеру и оттого закричала так дико и страшно, что Эйза отшатнулась.