Мистер Аарон Коэн, куривший дорогую гаванскую сигару, в конце концов пожал плечами и промолвил: «Как вам будет угодно!»
Но в половине второго ему надоело играть с партнёром, который постоянно проигрывал и никогда не платил – вернее, не мог заплатить, как, очевидно, полагал мистер Коэн. Поэтому он отказался принимать долговые расписки мистера Джона Эшли. Последовавшую короткую перепалку мгновенно пресекли – дирекция клуба всегда начеку, чтобы избежать малейших намёков на скандал.
Тем временем мистер Хатерелл, проявив незаурядный здравый смысл, убедил юного Эшли покинуть клуб со всеми его искушениями и отправиться домой, и лучше всего – в постель.
Дружба молодых людей, хорошо известная в обществе, заключалась главным образом в том, что Уолтер Хатерелл был добровольным товарищем и спутником Джона Эшли в его безумных и экстравагантных шалостях. Но в ту ночь последний, очевидно, запоздало протрезвевший из-за своих невосполнимых и тяжёлых потерь, позволил другу увести себя с места бедствия. Было без двадцати два.
– И вот теперь ситуация становится интересной, – нервно продолжал Старик в углу. – Неудивительно, что полиция допросила по меньшей мере дюжину свидетелей, прежде чем их полностью удовлетворила неопровержимость каждого заявления.
Уолтер Хатерелл примерно через десять минут, то есть без десяти два, вернулся в клубный зал. На расспросы он ответил, что распрощался с другом на углу Нью-Бонд-стрит. так как тот хотел остаться один, и что Эшли сказал, что свернёт на Пикадилли, прежде чем отправиться домой – он думал, что прогулка пойдёт ему на пользу.
Около двух часов ночи мистер Аарон Коэн, удовлетворённый результатами вечера, отказался дальше держать банк и, положив в карман крупный выигрыш, отправился домой пешком, а мистер Уолтер Хатерелл покинул клуб спустя полчаса.
А ровно в три часа на Парк-сквер-Вест прозвучали крики «Убийство!» и выстрелы из огнестрельного оружия, после чего мистера Аарона Коэна нашли задушенным возле ограды.
ГЛАВА XXIX.
МОТИВ
– На первый взгляд убийство в Риджентс-парке показалось и полиции, и общественности одним из тех глупых, неуклюжих преступлений, которые изобличают новичка, и абсолютно бесцельным, поскольку позволяло без малейших затруднений отправить преступника на виселицу.
Видите ли, мотив просто бросался в глаза. «Ищите того, кому выгодно преступление», – говорят наши французские confrères[80]. Но было кое-что ещё.
Констебль Джеймс Фаннелл, совершая обход территории, свернул с Портленд-плейс на Парк-Кресент через несколько минут после того, как услышал, как часы в церкви Святой Троицы в Мэрилебоне пробили половину третьего. Туман в тот момент был, похоже, не таким густым, как позже, утром, и полицейский увидел двух господ в пальто и цилиндрах, стоявших рядом, державшихся за руки и опиравшихся на ограждение площади недалеко от ворот. Он, конечно, не видел лиц из-за тумана, но услышал, как один из них говорит другому:
«Это всего лишь вопрос времени, мистер Коэн. Я знаю, что отец заплатит мои долги, и вы ничего не потеряете, если согласитесь подождать».
Собеседник ничего не ответил, и констебль прошёл дальше; когда он вернулся на то же место, завершая обход, джентльменов уже не было, но позже именно у этих самых ворот нашли два ключа, упомянутые в дознании.
– Ещё один интересный факт, – добавил Старик в углу с саркастической ухмылкой, которую Полли не могла объяснить, – обнаружение револьвера на месте преступления. И револьвер был опознан камердинером мистера Эшли как хозяйская собственность.
Все эти факты, конечно же, составили причудливую и неопровержимую цепочку косвенных улик против мистера Джона Эшли. Поэтому не удивительно, что полиция, полностью удовлетворившись работой мистера Фишера, да и своей собственной, обратилась с просьбой об ордере и арестовала юношу в собственной комнате на Кларджес-стрит ровно через неделю после совершения преступления.
Но знаете, жизненный опыт доказал мне следующее: когда убийца кажется особенно глупым и неуклюжим, а доказательства против него – особенно изобличающими, именно в это время полиция должна больше всего остерегаться ловушек.
И если бы Джон Эшли действительно совершил убийство в Риджентс-парке способом, изложенным полицией, он был бы преступником во многих смыслах, потому что подобный идиотизм, на мой взгляд, хуже иных преступлений.