— А ты меня продай. Сделай узду и выведи меня на базар. Меня купят. Только проси за меня сто рублей.
Отец сделал узду, надел на сына и повел его продавать. Навстречу едет богатина, самый богатый купец. Останавливает старика и спрашивает:
— Ты что это человека на узде ведешь?
— А это не простой человек, это сущий вор.
— А что он может делать?
— Что захочешь, то и сворует, — отвечает старик.
— Продай его мне! — просит купец.
— Да ты его не возьмешь: он дорого стоит. Меньше ста рублей не возьму.
— На тебе сто рублей, если только он может воровать.
Рад старик, что сына продал, от позору избавился. А сто рублей не малые деньги были.
Привез купец вора Ивана к себе домой, поит, кормит его.
И вот приходит однажды к нему знакомый купец и спрашивает:
— Что это у тебя за работник?
— Это не простой человек, не простой работник — он вор. Он любое ворует. Я за него сто рублей платил.
Сидят, пьют, гость и говорит:
— А сможет ли он увести у меня лошадь из конюшни?
— Ну, что, Иван, сможешь ли? — спрашивает хозяин.
— Уведу, — говорит Иван, — бейся об заклад да проси сто рублей.
Вечером вор Иван нарядился в крестьянскую одежду, приделал бороду. Будто седой старичок ходит с палочкой. Взял за плечи пестерь, поставил туда четверть вина и направился к конюшне. А у конюшни двое охранников с ружьями. Да еще вокруг конюшни забор большой поставили, ворота на замках. Кто к воротам подойдет — в того и стрелять.
Подходит вор Иван к сторожке, еле-еле бредет, кашляет. (Рассказчик: как я же, грешный).
— Пустите, люди добрые, погреться!
— Милости просим, дедушка, — приглашают сторожа.
Зашел он в сторожку, добывает из пестеря вино и пьет ковшом.
— Может, и вы выпьете?
— Да что тебя обижать, старика?
— Не жалко для добрых людей.
Наливает им раз да другой как даровую воду. Сторожа дотоль пили, пока на пол не свалились. А Иван нашел у них ключи, открыл конюшню и вывел серую лошадь.
Хорошая у купца лошадь была. Сел верхом и поехал домой.
Проснулся утром купец и спрашивает:
— Как там мои сторожа, не поймали ли вора Ивана?
А сторожа все еще не проспались.
Поехал купец выручать свою лошадь. Отдал хозяину Ивана сто рублей, а самому неймется: еще раз хочется испытать вора, да и деньги жалко.
— Может ли вор Иван у меня сундучок с деньгами унести?
Смотрит хозяин на Ивана: как, мол, скажешь?
— Бейся об заклад да проси двести рублей.
А купец собак борзых с цепи спустил, чтоб вор Иван и близко к дому не подошел.
А Иван просит хозяина зарезать быка. Набрал он с собой мяса и бросает собакам. Те кинулись на мясо, дерутся.
Слышат купец с купчихой собачью возню, думают, что вора Ивана загрызают, пошли они, чтобы посмотреть.
А вор Иван залез через окно в спальню, забрал сундук и был таков.
Опять обманул его вор Иван, пришлось купцу нести двести рублей.
— А можешь ли ты, вор Иван, у меня жену украсть?
— Могу, — говорит Иван.
Побились купцы об заклад на триста рублей.
— Ну, жена, я тебя сегодня не оставлю, — собирается купец в гости в соседнее село.
А Иван уже проведал, по какой дороге купец поедет. Побежал он вперед. Босиком бежит, а новые сапоги через плечо перекинул. Вот бросил он один сапог на дорогу и дальше бежит. Пробежал с километр, другой сапог бросил, а сам за куст спрятался. Купец едет с купчихой, держит ее в руках: боится триста рублей потерять. Выиграть охота. А жену ведь живую трудно украсть.
Видит купец на дороге сапог. Слез с лошади, примерил. Ох, и ладен сапог! Поносить бы такие!
— Не бери, — говорит купчиха, — куда ты с одним-то сапогом?
Бросили сапог, едут дальше.
Проехали сколько-то — другой сапог на дороге, теперь уже с правой ноги.
Ругается купец:
— Говорил я тебе взять сапог, теперь бы пара была.
Спрыгнул он с телеги да и бежать назад. Бежит, торопится — только брюхо трясется. И про жену забыл, одну в телеге оставил.
А вор Иван тут как тут. Сел на лошадь да и везет купчиху домой.
Схватил купец сапог, бежит обратно к лошади. А там ни телеги, ни жены, ни другого сапога.
— Ох, это Ивана работа!
Еле до дому добрался. Заходит к своему другу купцу:
— Не тут ли моя жена?
— Да тут. Чай с Иваном пьют.
Пришлось нести триста рублей. И вора Ивана больше не испытывал.
Отбили охоту.
25. КАК ЖЕНЫ МУЖЕЙ ОДУРАЧИЛИ
Дело было в столичном городе. Известно, что богатые всегда около богатых ходят. Царь дружбу водит с министрами да с судьями. Царица с их женами знается.
Вот прогуливалась однажды царица с женами министра и главного судьи. Идут и видят на дороге драгоценный, разноцветный камень. Такой камень, что дороже его и на свете нету. Первой шла царица. Заметила камень, побежала, а жена судьи быстрее бежит — помоложе, видно, была. Жена министра расталкивает их, торопится первой схватить находку. Схватила камень жена судьи.
А жена министра говорит:
— Отдай, я первая его увидела.
— Нет, я первая заметила. Я ведь царица. Камень был бы мой, если бы вы не бойчее меня бегали.
Поспорили жены, чуть не подрались. И наконец порешили: пусть достанется камень той, кто из них смешнее сможет подшутить над своим мужем. Уговорились на полгода и стали думать, как одурачить им своих благоверных.
Пригласила царица своего мужа в лес погулять. Обрадовался царь. Оставил все свои царские заботы и не нарадуется на свою жену: такая она вдруг веселая да ласковая. Никогда не звала его с собой на прогулки.
А царица подговорила одного из слуг выкопать яму на поляне. И чтобы незаметно было, чтобы смог он сам в ней спрятаться.
— Когда царь полезет на дерево, ты вылезай из ямы и целуй меня, обнимай покрепче. Спустится он на землю — ты опять в яму.
Боится слуга:
— А царь меня не казнит?
— Да ведь я царица. Не дам тебя в обиду.
Приходят царь с царицей на поляну. Ветвистое дерево стоит. Большое дерево, и ветви прямо от земли.