Взяла ведьма золото и пошла к жене мастера. Дает ей один золотой и говорит:
— Как ты бедно живешь! Мужик-от где-то ходит, шляется. Ах, дитятко! Ты маешься голодная, а твой муж давно уж забыл про тебя, гуляет он там, пирует, с красными девушками забавляется. Вот один человек деньги тебе посылает, красоту твою познать хочет.
Взяла деньги жена мастерового, не отказалась:
— Вот слава те, господи! И деньги у меня появились. Пусть идет этот человек.
Приходит министр:
— Здравствуйте!
— Здравствуйте! Садитесь.
— Ваш муж в столице живет. Из кабака в кабак ходит, весь оборвался. А вы такая красавица и в нужде живете. Слыхал я про вашу красоту. Я бы хотел жениться на вас.
— Да вы ведь меня не возьмете, — говорит жена мастера.
— У меня денег много.
Сели за стол, стали угощаться.
А жена мастера прослышала, что в деревню министр приехал и спрашивает о ней; она уж поджидала его и повесила топор у ворот. Подует ветер — топор бьет по воротам, стук да стук!
Загремели ворота. Министр спрашивает:
— Кто это стучится?
— Это брат мой идет. Вам лучше спрятаться. Вы идите в эту дверь, а я пойду брата пущу.
Открыл министр дверь в другую комнату. А в ней темно. Шагнул и полетел в яму.
Прошел месяц. Ждет царь министра, а он не приезжает.
Другой министр поехал к жене мастера.
— Я, — говорит, — ее возьму, сюда привезу.
Приехал он в деревню, поспрашивал людей. Ничего плохого не говорят о женщине. И пошел он к той же старой колдунье, чтоб помогла ему.
Ведьма взяла у министра деньги. Дала два золотых жене мастера.
Пришел министр на свидание и тоже угодил в подполье.
Прошло два месяца, не могли дождаться и этого министра. И отправляет царь к жене мастера самого главного министра.
Увидел главный министр жену мастера и ума лишился. Такая красавица в глухой деревне живет! Взяла она у него деньги, согласилась даже поехать в столицу. Да вдруг опять стучат в ворота. Пошел главный министр в соседнюю комнату да и угодил в подполье.
Сидят министры в яме. А она им на день кидает по лепешке да работать заставляет. Кто прядет, кто ткет, кто шерсть теребит. Заленятся — так и без еды останутся.
Прошло три месяца. Скучно стало царю без министров, и начал он их разыскивать. Да и самому занятно стало, так ли уж и красива жена мастера, что от нее не могут уехать его министры. Взял царь с собой и мастерового.
А мастер посмотрит на цветок, а он не вянет, еще лучше цветет.
Подошли к избе. Мастер и говорит царю:
— Царь-государь, подожди тут у ворот. Может, в доме что-нибудь неладно. Может, изба не прибрана, пол не подметен или хозяйка плохо одета.
Показывает жена своему мужу ковры, что выткали министры. Научились уже. (Лепешки-то учат!)
Пригласили царя, усадили его на ковры.
Удивился царь:
— Сколько у вас красивых ковров! А говорите, что бедно живете.
— У меня есть работницы, хорошие специалистки.
— Откуда они у вас? — спрашивает царь.
— Сами приходят.
Открыла она дверь в другую комнату и говорит в яму:
— Царь приехал!
— А как же нам быть? — испугались министры. — Царь нас казнит.
— Вот вам бритвы. Сбрейте бороды и наряжайтесь в женское платье.
Вышли они из подполья. Волосы под платок спрятали. Прямо женщины — только ростом велики. Поклонились царю. Он и признал их. У самого главного министра бородавка на носу была.
— Вот, — говорит царь, — вы должны повиниться перед мастером. Он теперь будет главным министром. А вы будете… водовозами. Ха, ха, ха!
20. ВАСИЛИЙ-ЦАРЕВИЧ СЫН МИКУЛЕВИЧ
Был такой богатырь Микула Селянович. У него было две дочери, одна — Настасья Микулишна, другая — Василиса Микулишна. Силу они имели великую. Раньше звали таких на Руси поляницами удалыми.
Вот едет однажды Василиса Микулишна по чисту полю, и настигает ее Добрыня Никитич.
— Ну-ка, попробую силу, — говорит он, — богатырь ли едет.
Подъехал к Василисе Микулишне, ударил ее палицей по спине.
А она и не оглянулась.
— Что это такое? — удивился Добрыня. — Или сила не по-прежнему, или смелость не по-старому?
Подъехал он к сыру дубу, ударил богатырской палицей — разлетелся сырой дуб.
Нет, сила по-прежнему.
Догоняет он поляницу, снова бьет ее палицей. А она едет себе, даже и не повернулась.
— Что такое! — удивляется Добрыня. Опять он подъезжает ко сыру дубу, ударяет — разлетелся кряковистый дуб на мелкие щепки.
Снова настигает он поляницу удалую, со всей силы бьет ее по спине. Оглянулась Василиса Микулишна:
— Я думала, комарики покусывают, а это русские богатыри пощелкивают.
Взяла она богатыря вместе с конем да в сумку к себе и посадила. День едет, другой едет, на третий день стала под ней лошадь спотыкаться.
— Ты что, травяной мешок, спотыкаешься?
— Двух богатырей везу да коня богатырского — тяжело.
— А и верно, — говорит Василиса, — совсем забыла. Сейчас добуду их. Если богатырь поглянется да жених хороший — выйду замуж за него. Не поглянется — не возьму в мужья, положу на ладонь, другой прихлопну — будет из него овсяный блин.
Добыла его из сумки. А парень красивый, с кудрями был.
— Возьму! — решила Василиса Микулишна. — Хороший парень!
Поженились. Живут. Все у них ладно. Прошло сколько-то времени. Однажды Добрыня поехал к царю, не к нашему царю, а в другие земли.
Приехал Добрыня в другое царство. А у царя был пир на весь мир. Все опьянели, все хвастают. Один похваляется добрым конем, другой хвалится несчетной казной. А наш брат, дурак, похваляется молодой женой. (Умный никогда женой хвастаться не будет — так ведь? Или неверно я говорю?)
Дошла очередь до Добрыни Никитича.
— Что же ты молчишь, Добрыня Никитич? Видно, обиженный ты человек?
— А что мне хвастать-то? Казна у меня не истощится, конь у меня не изъездится, а жена у меня такова, что самого царя с ума сведет.
Разгневался царь, не поверил ему, почел его слова за дурацкие речи и велел посадить Добрыню во подвалы глубокие.
Потихоньку да помаленьку Василиса узнала про это. Села она на ремесчатый стул, по-мужски остриглась, надела кольчугу, снарядилась как богатырь, села на добра коня и поехала выручать своего мужа.
Приехала в то царство, прямо ко дворцу, перескочила через ограду царскую, привязала коня к серебряному кольцу и заходит на каблучке в палаты белокаменные — вроде бы жених заходит.
Встречает приезжего богатыря царь:
— Садитесь, добрый молодец! Откуда вы, какие родом будете, куда, зачем поехали?
Говорит Василиса Микулишна:
— Я из земли Яковецкие. А зовут меня Василий-царевич сын Микулевич. Не простым я делом к вам приехал, царь-государь, — приехал я сватать вашу красавицу дочь Забавушку.
— Хорошо, — говорит царь, — таких женихов я уважаю.
Идет царь к дочери своей любимой:
— Слушай, Забава, жених приехал, да такой хороший!
— Разве ты не видишь, батюшка? Не парень приехал к нам, а девица. Она идет — словно уточка плывет, а на лавицу садится — и коленки жмет.
— Дура ты, — сердится царь, — зачем бесчестишь жениха? Я ведь и проверить могу.
Вызывает царь Василия-царевича:
— Послушай, Василий-царевич сын Микулевич, не хочешь ли ты пострелять с моими стрелками?
— Можно и пострелять. Да вот плохо я сделал — не взял с собой стрелочков. Ну да ладно: когда я маленький был, на лужки побегивал, со стрелками постреливал.
Поехали в поле, сделали кружки из дерева. (Мишень, значит, куда стрелять).
— Начинай! — просит царь.