Я искренне надеюсь, что Ваше правительство сочтет возможным привлечь капитана Кусто к сотрудничеству в поисках целаканта, поскольку ныряние, безусловно, окажется наиболее эффективным методом охоты [20]. Будет замечательно, если кто-нибудь из Ваших соотечественников опубликует сообщение о поведении живого целаканта в море; весь мир с величайшим интересом прочтет такой отчет. Судя по тому, что я читал о подводной охоте с аквалангом, этот метод, учитывая прозрачность воды, мог бы сыграть величайшую роль. Я буду Вам чрезвычайно благодарен, если Вы изложите свои соображения по этому поводу[21]. Мы и сами пользуемся подводными очками, но у нас, разумеется, нет ничего подобного превосходному снаряжению, созданному Вашими соотечественниками. [22]
Я отлично понимаю Ваши затруднения, но не сомневаюсь, что вместе мы их одолеем. Самое главное— добыть для науки еще экземпляры. Мне совершенно безразлично, кто их добудет, но я был бы только рад за Вашу страну, если бы в ее распоряжении оказался полный, неповрежденный экземпляр, поймает ли его французская экспедиция или какая-нибудь другая. Каждый день я с нетерпением жду сообщения, что французы уже поймали нового целаканта.
Итак, дорогой сэр, я надеюсь, что Вам удастся разубедить Ваших соотечественников, будто я собираюсь проникнуть во французские воды, чтобы с Вами соперничать. Будет очень обидно, если- рыбы французских вод не войдут в намеченную мною обширную монографию. Я рассчитываю, что смогу, собирая коллекцию, в Ваших водах пользоваться такими же льготами и вспомогательными средствами, какими пользовался на территории других государств, где работал до сих пор».
Наша переписка с Милло продолжалась, но от французских властей ответ пришел только в августе 1953 года: они постановили не выдавать разрешения на поиски целаканта в их водах в 1953 году. Дескать, многие французские и иностранные научные учреждения обратились с аналогичными просьбами, и возникло опасение, что положительный ответ на все запросы может вызвать нежелательные последствия. Вместо сепаратных экспедиций французское правительство намеревается обсудить с Научным советом для Африки вопрос о слиянии всех экспедиций в одну международную под французским руководством. Вскоре французские власти официально опубликовали такое заявление; оно появилось в газетах различных стран.
Разрыв отношений со Стэттердом и французский запрет положили конец моим надеждам поработать в 1953 году в районе Коморы — Альдабра. Отказ французов Я воспринял как событие, с точки зрения науки достойное сожаления, даже если учесть предполагаемую международную экспедицию.
Газеты еще до этого писали, что две экспедиции (итальянская и шведская) охотятся на целаканта в водах Восточной Африки; руководитель одной из них сам написал мне письмо. После запрета французов я спрашивал себя, поступят ли названные экспедиции так, как поступил бы я: иначе говоря, перенесут поиски в другие, более перспективные районы. Вскоре (конец августа) поступило сообщение, что, во всяком случае, одна экспедиция перебазировалась на Альдабру, вторая же будто бы работает на Коморских островах. Это явно противоречило решению французского правительства, и я усомнился в точности информации. Однако потом подтвердилось, что итальянская экспедиция не только работала на Коморских островах, но и (как стало известно в ноябре того же года, когда итальянцы вернулись в Восточную Африку) сфотографировала там под водой живого целаканта К
9 ноября 1953 года в газетах появилось следующее сообщение из Дар-эс-Салама:
«В оставшиеся месяцы этого года поиски целакантов в районе Коморских островов, в Индийском океане между Мадагаскаром и Мозамбиком, будут разрешены только французским ученым. Два дня спустя после того, как итальянской зоологической экспедиции удалось сделать первые в мире снимки живого целаканта, местные французские власти запретили до 31 декабря все иностранные экспедиции».
На следующий день из Дар-эс-Салама передали новое сообщение:
«Итальянская экспедиция, работавшая на Коморских островах, убеждена, что там много целакантов…
Экспедиции пришлось прекратить свои изыскания, так как французские власти запретили до конца года всякие поиски целакантов».
В 1954 году, во время экспедиции на Сейшельские острова, мне пришлось довольно долго плыть на том самом судне, которое нанимали итальянцы. Владелец подтвердил, что они действительно работали в коморских водах после французского запрета, объявленного в августе 1953 года. Часть собранных коллекций они передали французским властям — такое условие поставили французы, когда позволили им вести изыскания
20
См. кн, Жака-Ива Кусто «В мире безмолвия». Изд. «Молодая гвардия», М., 1957. — Прим, перев.
21
На этот пункт я не получил ответа. Смотри, однако, — несколько дальше рассказ о нашей Естрече в Найроби.