Ваттар — автор пяти романов, трех сборников рассказов и двух пьес. Сначала он публиковал лишь рассказы (сборники «Дым моего сердца» в 1962 г., «Жалящие удары» в 1971 г., «Жертвы возвращаются на этой неделе» в 1974 г.). Очень важным для его литературной судьбы явился 1974 год, когда он опубликовал помимо последнего сборника рассказов и первой пьесы «Беглец» сразу три романа — «Туз» (в алжирском национальном издательстве СНЭД), «Землетрясение» (в бейрутском издательстве «Дар уль-ильм лиль-маляйин») и «Рыбак и дворец» (в наиболее распространенной арабоязычной газете «Аш-Шааб»).
Публикацию своих произведений в газетах писатель считает крайне необходимым делом. Таким путем решается сразу несколько задач: намного быстрее с новым произведением знакомится массовый читатель, намного быстрее писатель знакомится с реакцией читателя (в Алжире читательские письма в редакции газет — давняя традиция) и, кроме того, арабоязычные издания, расширяющие свою аудиторию, оказываются в выигрыше, знакомя публику с новинками национальной литературы. В 1978–1979 гг., например, оранская газета «Аль-Джумхурийя» публиковала на своих страницах из номера в номер новое произведение Ваттара «Туз, Джамила, любовь и смерть в смутное время».
Для современной алжирской литературы по-прежнему остроактуальной остается проблема языка, на котором писатель создает свои произведения (Ваттар говорит и по-арабски, и по-французски, но пишет только на арабском языке). Арабизация образования, являющаяся важнейшей частью проводимой в стране культурной революции, за последние 9 —10 лет существенно улучшила позиции арабского литературного языка: значительно увеличилось число читающих по-арабски, среди молодежи, особенно студенческой, уже не принято все время говорить по-французски, что считалось обычным делом лет 6–7 назад. На улице ныне слышится не только разговорный диалект, как раньше, но и литературный арабский язык, на котором раньше в Алжире не говорили.
— Вы тоже заметили это? — спрашивает Ваттар. — Молодежь ныне гордится знанием арабского. Вот лучший ответ тем, кто не верит в перспективы арабизации.
Но все же проблема остается: среди читающей публики, особенно интеллигенции старшего поколения, еще сильна привычка к чтению прежде всего французской или же алжирской франкоязычной литературы. Недаром в магазинах и книжных ларьках можно видеть произведения Ваттара и другого видного арабоязычного писателя Алжира — Абд аль-Хамида Вен Хаддуки, изданные алжирским издательством СНЭД в переводе на французский язык.
— Я считаю, — говорит Ваттар, — что алжирская современная литература на арабском языке более перспективна, чем — наша же литература на французском.
Объясняет он это прежде всего тем, что многих крупных писателей, в свое время принесших славу франкоязычной литературе Алжира, таких, как Мулуд Фераун или Малек Хаддад, уже нет в живых, а оставшиеся постепенно сдали свои позиции:
— Из пишущих на французском языке лишь Мухаммед Диб сохранил свои достоинства. Катеб Ясин перестал писать прозу и стихи, всецело отдавшись драматургии. Он пишет много, но только пьесы, в которых чувствуется подражание стилю Брехта. Став директором театра в Сиди-Бель-Аббесс, Катеб Ясин переживает сейчас пору бурного увлечения театром.
Ваттар вместе с тем подчеркивает, что театр в современном Алжире находится сейчас на подъеме. Национальные труппы работают в пяти городах — Алжире, Оране, Константине, Аннабе, Сиди-Бель-Аббесе. Кроме того, за последнее десятилетие возникло немало любительских трупп. Неудивительно, что Катеб Ясин, пьесы которого идут не только на сценах Орана, Тлемсена и других городов страны, но и в Париже, Брюсселе, Берлине, решил всецело посвятить себя национальному театру.
Из новых имен алжирской франкоязычной литературы Ваттар ставит на первое место Рашида Буджедру. Вместе с тем он довольно критически отзывается о ныне, пожалуй, старейшем из алжирских писателей, пишущих по-французски, известном романисте Мулуде Мам-мери, у которого, как он считает, в последние годы иногда появлялись настроения пессимизма и определенного разочарования. Основные надежды Ваттар возлагает на молодое поколение арабоязычных писателей Алжира, выдвинувшихся за последние годы, таких, как Бакташ Марзак, Смайл Гумакат, Ладраа Шриф, Амар Бельахсен, Хабиб Сайях. По его мнению, за ними и за Буджедрой — будущее алжирской литературы.
Разговор заходит об известном советскому читателю романе Ваттара «Землетрясение» и о романе «Туз», который тогда (в 1979 г.) предполагалось издать в русском переводе (с тех пор он издавался у нас несколько раз). Ваттар считает первый роман более удавшимся ему с точки зрения литературного мастерства, отточенности различных чисто формальных приемов, разработанности внутренних монологов и анализа психологии героя. Отвечая на вопрос, был ли реальный прототип у главного «антигероя» романа — шейха Абу Арваха, Ваттар называет одного давно умершего деятеля движения улемов-реформаторов.
— Вы удивлены? — улыбается он. — Но разве этот человек, которого уже нет на свете, не вел бы себя подобно Абу Арваху в нынешней обстановке? Разве он не мог бы чувствовать, думать и говорить то же самое, если бы, как и Абу Арвах, столкнулся с перспективой утраты своих земель, своих богатств и положения в обществе? Конечно, образ Абу Арваха — во многом собирательный. В нем есть черточки и некоторых ныне здравствующих в Алжире людей.
Сказанное очень характерно для творческой манеры Ваттара. Он обычно берет в качестве прототипа того или иного образа хорошо известного ему человека, а затем «оснащает» его различными чертами характера (и даже подробностями личной судьбы), отсутствовавшими у данного конкретного лица, но не противоречащими внутренней логике развития его духовного мира.
— Вы, очевидно, догадываетесь, — говорит Ваттар, — что герой романа «Туз» Зейдая — это один известный деятель освободительного движения в нашей стране. Конечно, в романе вовсе нет точного описания его жизни и характера, да и погиб он совсем не так, как Зейдан. Но в основном Зейдан списан с него.
Ваттар считает, что «Туз» больше удался ему не с точки зрения литературной техники, а в плане разработки сюжета и реалистического отображения событий революционной войны 1954–1962 гг. Для него, как для ветерана этой войны, суровая правда о ней чрезвычайно важна. Поэтому его суждение о том или ином алжирском литераторе, затрагивающем тему войны, неизбежно включает оценку личного участия данного литератора в событиях, еще сравнительно недавно занимавших главное место в жизни любого алжирца. «Но ведь он не участвовал в революции!» — с возмущением говорит Ваттар об одном таком литераторе, претендующем на роль революционного «мемуариста». И этим оказано все.
Ваттар недавно сдал в издательство новый роман — продолжение «Туза». Но действие его происходит уже не в годы борьбы за освобождение, а в десятилетие после провозглашения независимости Алжира (1962–1972). В центре повествования — новый герой. Он также во многом напоминает и своей личной судьбой, и чертами характера реально существовавшего человека, большие заслуги которого перед антиколониальным движением 30 —40-х годов неоспоримы.
— Но это, конечно, лишь прообраз, — поясняет Ваттар. — Обстоятельства сейчас иные. Жизнь ставит новые, во многом более сложные задачи. Однако каждое поколение алжирцев должно знать, с кого «делать жизнь», кому подражать. Я считаю, что герои, подобные Зейдану, действуют, должны действовать и в наши дни.
Сейчас писатель работает над новым романом, в основе которого — судьба бывшего директора театра. Он бросает свое дело и стремится найти себя, изменить свою судьбу, что ему в конечном счете удается, но чрезмерно дорогой ценой. Судя по словам Ваттара, роман будет написан в той же (если не в еще более усложненной) манере, что и «Землетрясение». На предположения о реальном прототипе героя писатель отвечает почти озорной улыбкой:
— Да, это и тот, и другой, и даже более известный человек, чем вы думаете. Это они все вместе, это их драма, их метания и искания, очень показательные для нашего времени и наших проблем.
Мы прощаемся с гостеприимным хозяином и начинаем снова преодолевать то «резкие подъемы», то «неожиданные спуски», вспоминая шутливые предостережения и широкую, добрую улыбку Тахара Ваттара, талантливого писателя, обаятельного человека и большого патриота своей родины, за свободу, которой он сражался с оружием в руках. За то, чтобы жизнь на земле родины была лучше, Ваттар сегодня сражается как художник и гражданин.