на - с водой холодной, горячей и с портвейном.
Производство портвейна настолько разрослось, что появи
лась возможность подсоединить к портвейнопроводам не только
каждый дом, но даже фонтаны, а сам Старков до того ополоумел,
что ради рекламы на целую неделю превратил Ниагарский водопад в
Ниагарский портвейнопад при помощи концентрированного портвей
на.
Помимо многочисленных фабрик по производству портвейна,
Старков теперь владел крупным звукозаписывающим концерном
"Peerut records" и несколькими предприятиями, выпускавшими
спортинвентарь. Через некоторое время в мире стали признавать
лишь два занятия, достойных настоящего мужчины - портвейн и иг
ра в чехарду.
Кстати, о чехарде. В традицию вошло напиваться розовым
портвейном перед каждым матчем, после чего игра теряла всякие
правила и превращалась в грандиозную свалку на середине поля, в
которую вскоре втягивались зрители с трибун. Учитывая, что пе
ред каждым креслом был установлен маленький краник для подачи
портвейна, в этом не было ничего удивительного. Рамки стадиона
становились драке тесны и она выплескивалась на улицы города,
по которым огромная толпа мчалась, прыгая друг через друга, че
рез машины и троллейбусы.
Однако, время шло, и запасы сырья для производства порт
вейна стали истощаться - никто уже не выращивал ни яблок, ни
винограда. Старков стал использовать разное экзотическое сырье,
а за тем и вовсе все, что подвернется под руку. Так на рынке
появились "Арбузный портвейн" с полосатой этикеткой, "Банано
вый" и "Ананасовый" портвейн, портвейны из киви, гуайявы, па
пайи и авокадо, а также "Тыквенный", "Брюквенный" и "Хреновый"
портвейн. Шедевром старковских разработок стал портвейн "Ряби
нушка" - самогон из кленовой патоки, подкрашенный вишневым си
ропом. Но в конце-концов, не стало и этого.
Производство портвейна катастрофически падало. Деградиро
вавшие люди, признающие только портвейн и чехарду, уже не могли
управлять сложной техникой, и цивилизация начала разрушаться.
Дикие орды чехардистов крушили города в поисках запасов порт
вейна - длительное его употребление вызывало устойчивое привы
кание, а доступен он был сейчас далеко не каждому. Портвейн
стал валютой, а народ стал роптать против диктатуры Старкова, в
чьих руках сосредоточилось все его производство.
Положение становилось все более катастрофическим, и по
Земле прокатилась серия разрушительных войн. Старков завел ог
ромный бюрократический аппарат по выслеживанию и уничтожению
подпольных портвейновых синдикатов. В его распоряжении находи
лась целая армия и обширный штат шпионов, с которыми он распла
чивался марочными сортами портвейна. Эти люди были готовы на
все.
В мире образовалась новая аристократия. Директора заво
дов, назначенные Старковым, вместе с большим штатом охранников
поселялись на территории предприятий и постепенно становились
мелкими феодалами со своим двором, гвардией и вассалами. С дру
гой стороны, обделенные чехардисты уходили в леса, собирались
там в огромные орды и разбойничали, грабя караваны и обозы.
Огнестрельное оружие к тому времени было уже основательно
забыто, и война велась мечами и дубинками. Все города лежали в
руинах. Землю покрыли леса и степи, кишевшие полубезумными че
хардистами, которые воевали друг с другом и осаждали замки, во
зведенные вокруг портвейновых заводов.
Старков же уединился на своей вилле, на острове Пасхи, и
жил затворником, никого к себе не пуская. Он купался в море,
загорал, пил излюбленные сорта портвейна и слушал старые плас
тинки эпохи золотой чехарды. Его фонотека поражала воображение.
Особенно много было его собственных записей с группами
"Глюконат Кальция", "Колокола Бельды", "Ублюдки Епперного Теат
ра" и "Tchechno-dance", а также многочисленные сольники. Но
особенно он любил слушать один сингл с мегахитом "Душечка Че
хардушечка", записанным в дуэте с многообещающим левым крайним
"ДУШЕГУБОВ" Семой Сосниным, который таинственно пропал впослед
ствии во время Олимпиады в Тайланде.
Время от времени Старков продолжал эксперименты, совер
шенствуя технологию производства портвейна. В качестве сырья он
брал теперь то водоросли, то омаров, а то и акульи плавники, но
прежнего качества добиться уже не удавалось. Так продолжалось
до тех пор, пока Старков, копаясь в лаборатории, не вывел слу
чайно бактерию, которая сбраживала в портвейн обыкновенную во
ду.
Открытие это привело его в восторг, и всю последующую не
делю он превращал все запасы воды в розовый портвейн, вплоть до
туалетного бачка и аквариума с золотыми рыбками.
Преображенные реки и ручейки несли портвейн в океан.
В это время мимо проплывала флотилия пиратов-чехардистов,
возвращавшаяся после неудачного набега на портвейновые заводы
Соединенного Алеутского Королевства. Завидев подозрительно ро
зовую струю океанского течения, они зачерпнули его бочкой и
продегустировали. Портвейн был сильно разбавлен, но это был
портвейн.
С криками "Портвейн за бортом!" пираты попрыгали в воду и
вплавь устремились к вожделенной земле. Часть из них утонула,
так как не умела плавать, часть съели акулы, часть - упилась
портвейном по пути и тоже пошла ко дну, но около пяти тысяч че
хардистов через пару дней достигли сказочного острова, где реки
текли портвейном.
Несколько дней обезумевшие чехардисты вели осаду Центра
льной Башни, где укрылся Старков. Приняв решение покинуть ост
ров, тот подземным ходом пробрался на побережье, где в секрет
ном гроте его поджидал личный танкер. Трюмы судна были заполне
ны последним поколением портвейнового штамма, который Старков
собирался продать на Большой земле.
Решив отпраздновать удачный побег, Старков устроил гран
диозную пьянку, в ходе которой отпилил и выбросил штурвал, пом
пой перекачал в океан содержимое нескольких танков, с криками:
"Вот вам, ублюдки, портвейн!", а также разбил судовой компас,
радарный комплекс и главный компьютер системы защиты. Сразу по
сле этого были выпущены все ракеты, снаряды и торпеды, а танкер
дал течь.
Проснувшись, Старков обнаружил, что накренившийся танкер
медленно уходит под воду. Включив систему экстренного спасения,
Старков изолировал все отсеки, и танкер остался на плаву, но
двигаться самостоятельно уже не мог.
Влекомый течениями, старковский танкер несколько месяцев
бороздил Тихий океан, оставляя за собой розовый шлейф - порт
вейновые бактерии в теплом клитмате усиленно размножались и
лезли наружу сквозь все дыры.
Попадавшие в портвейновую струю животные или погибали,
или быстро приспосабливались к жизни в алкогольной среде. В
море стали встречаться очень странные существа. Так однажды
ночью на танкер напал огромный розовый спрут, вооруженный во
семью дубинками. С криком "Отдавай портвейн, ублюдок!", он
попытался пробить в танкере дыру и угомонился лишь после то
го, как Старков запустил в него аккордеоном. Спрут после это
го прицепился к неработающему винту и всю последующую неделю
орал гнусным голосом песни собственного сочинения, аккомпани
руя себе на аккордеоне и отбивая такт дубинкой по крыше стар
ковской каюты. Питался он, таская продукты со старковского
стола. Так продолжалось до тех пор, пока осьминога не съела