Скай кивнул, хотя Дирк его в этот момент не видит.
— Понятно. А чья колония-то?
— Цалларунга.
— Э-э… что?
— Мы защищаем хороших цалларунга от плохих. Так понятнее?
— Ну трындец у вас тут политика…
— Это не политика, Скай, — веско сказала Дирк. — Это принципы. Готов? Погнали!
— Готов. Только это, Дирк… Давай без самодеятельности и лихачества, а? Раз мы такую важную миссию выполняем — удержи свою внутреннюю маньячку в узде, лады?
— Не переживай, делай свое дело. Твоя путевка в пятую лигу перед тобой — не упусти ее.
Скай вздохнул:
— Постараюсь. А еще больше постараюсь не допустить ближнего боя, уж извини.
— Не получится, Скай, — отозвалась Дирк. — Уничтожить цели дистанционно не получится, это щитоносцы с барьерным щитом. Так что все-таки я тут главная скрипка, а ты просто проложи мне путь к ним — и дело будет сделано.
— Да блин, жизнь моя жестянка…
До поля боя — три километра, и армия Кирсана проделала этот маршрут за десять минут. Он проложил маршрут для «Оползня» и выстроил цепочку командования так, чтобы основные силы наступали в стороне, тем самым маскируя реальное местоположение командного модуля.
«Тараны» вышли на врага плотным строем, ведя огонь по своему выбору, автоматически распределяя цели по шаблону, а Кирсан вручную двинул в стремительный обход отряд легких машин на антгравах. Нестандартность боя в том, что именно «тараны» теперь расходный материал, а легкую технику с мелкокалиберными автоматическими пушками придется беречь изо всех сил, потому что больше эффективно косить пехоту нечем.
«Спокойно», сказал себе Скай. Это просто матч на выход в пятую лигу, только и всего. Не думать ни о морали, ни о смерти, ни о войне: это игра, просто ставки повыше, чем раньше. Надо отыграть ее хорошо.
Враг успел предпринять нужные маневры и встретил Кирсана во всеоружии. Он прекрасно разобрался в том, какая у легата техника и что она может, потому для приманки двинул в его сторону несколько боевых машин, а по оврагам и кустам вперед пошли тарги.
— Дирк, а что может их пехота? Чем вооружена?
— Пушечное мясо. У них есть ракетометы и наплечные рельсотроны очень малой мощности. Ракетометы опасны, а рельсотроны хоть и пробивают броню легко, но против силового щита «танковой» мощности не работают вообще, это скорее противопехотное оружие. Только подбитую технику добивать. Но если я до них дорвусь — просто разметаю, «Оползень» плевал на любое переносное вооружение. Главное — смотри за самими цалларунга. Они похожи на четырехногих кентавров и носят громоздую броню. Таргами командуют они, без них пушечное мясо совсем безмозгрое. Что на четырех ногах — то командир, что на двух — просто биороботы.
В самом начале боя Кирсан принял первый огневой контакт «таранами», разменял пару машин на пару машин противника, а затем, улучив момент, когда пехота выдала массированный залп, стремительно ворвался группой легких машин и прошелся ливнем снарядов по скоплению противника, между делом концентрированным залпом разорвав в клочья подмеченного командира. Совершив эту атаку, он увел скоростные машины в безопасное место.
Его план прост, и по правде, даже не совсем «его»: такое до него уже провернул пятьсот лет назад некто Фернан Кортес. В битве при Отумбе победу обескровленному испанскому войску принесли маневры всего четырнадцати всадников, которые многократно атаковали ацтеков тут и там, убивали очередного касика и уходили, чтобы ударить снова. Кирсан собирается делать то же самое, выбивая командира за командиром и держа живых в страхе и напряжении, и тут важно не растерять свой мобильный отряд.
Но дело вскоре пошло неважнецки: врагов оказалось слишком уж много. Кирсан прыгал выше головы, пряча побитые машины за менее побитыми, выводя из-под удара самые пострадавшие и отвлекая атаками легкого отряда, но вскоре все «тараны» получили повреждения разной степени серьезности, а потом начались критические потери. Тарги перли вперед, не беспокоясь о своей жизни, и вели огонь из довольно слабых, но многочисленных стволов.