Губы Локерби подрагивали. Всем видом он выражал презрение.
«Отказывался?!» — чуть не вскрикнула Жизель.
— Думаю, тот молодой человек будет счастлив засвидетельствовать своё почтение вам и вашей невесте. Я, кстати, видела, как она шла в сторону кафе, — глазом не моргнув, соврала Жизель, почти уверенная, что Фэй сейчас в радиорубке с Брайдом.
— За девушками глаз да глаз нужен, господин Локерби, вы со мной согласны? — поддразнил Шон. Каллум усмехнулся и поспешил в указанном направлении.
— Фух, замучил своей «опёкой». А на самом деле только и заботится, что о своём эго, — сердито прокомментировала Лиззи.
Из рубки вышел Брайд с кипой писем.
— Опа! Глядите, дамы. Вон и её мальчик. Странно, что один. Она-то куда делась? — продолжал Шон.
Жизель нахмурилась.
— Предлагаю переговорить с ним по поводу ужина, а потом можно в «Паризьене» посидеть.
— Не хочу я с ним разговаривать. Он надо мной опять смеяться будет, — полушутя сказала Лиззи. — Я лучше столик займу.
— Когда это он над тобой смеялся? — удивлённо спросил Шон вперёд Жизель.
Лиззи смутилась.
— Н-ну, он искал Фэй и подошёл ко мне вчера на палубе. А до этого говорил Эстер, какая я смешная. По-моему, он абсолютно прав...
Разбираться, при чём тут ещё здесь и Эстер Жизель было недосуг.
— Ладно, поговорим в кафе, а то Брайд уйдёт. Ты со мной, Шон?
— Само собой. Лиззи пусть пока стол займёт.
Лиззи пошла в «Паризьен», а Шон и Жизель поспешили к Брайду... только чтобы убедиться, что на ужин он даже не собирался. «Не должно такого быть», — в ужасе подумала Жизель.
— Мы настаиваем! Окажите нам честь, будьте добры.
— Простите, мисс... н-но я не смогу. Мне надо работать, и я никогда на таких приёмах раньше не был...
— Да бросьте! — вмешался Шон. — Во сколько начинается ваша смена?
Брайд рассеянно крутил верхнюю пуговицу жилета.
— В два. Но это не имеет значения...
— От вас же никто не требует умения музицировать или говорить по-французски, — продолжал увещевать Шон.
— Мы вас очень просим...
— Боюсь, я только на языке азбуки Морзе смогу изъясняться. — Брайд покачал головой и улыбнулся. — Ну, если рубку не затопит телеграммами, постараюсь быть...
Такой ответ Жизель не устраивал. Радист нервничал, очевидно, боясь опозориться в глазах понравившейся девушки, но почему-то не спешил поддержать её, как должен был. Ведь что Джек из фильма, что Брайд из её произведения, не раздумывая приняли приглашение, чтобы окружить своих дам вниманием и заботой.
Но делать было нечего, и Жизель с Шоном двинулись к «Паризьену».
На счастье «заговорщиков», уютное кафе с цветными столиками и плетёными креслами практически пустовало. Жизель в неверии смотрела на чертёж Титаника, составленный самим Томасом Эндрюсом.
— Это ведь оригинал! Как тебе удалось, Шон?
— О, пара пустяков! Сказал начальству, что хочу вас впечатлить, только и всего. Букер меня поддержал, естественно.
— А мистер Эндрюс?
— Засмеялся. Всему своё время, говорит. Мол, гуляй пока молодой. Другими словами, конечно, но смысл понятен. Хотя ты-то и так всё знаешь, а вот Лиззи...
— Я попытаюсь разобраться, — пробурчала мисс Бодин.
Жизель с любопытством посмотрела на Шона.
— Ты уже, должно быть, все ходы и выходы изучил. Что вы обсуждаете с Эндрюсом?
— Букер обсуждает, а я слушаю и мотаю на ус, — поправил Шон, откидываясь на спинку стула. — Буду рад, если просветишь меня, что где.
Все трое склонились над чертежом. Жизель пришлось чуть ли не на пальцах объяснять работающим на корабле Лиззи и Шону, как устроено судно.
— Смотрите. Тут расположены наши комнаты, а вот служебные входы и выходы...
— Меня смущают служебные ходы, — хмыкнул Шон. — Что же получается? Стюарды могут свободно шастать по каютам в наше отсутствие?
— Я же правильно понимаю, только через служебные входы и выходы пассажиры третьего класса смогут выбраться в случае, если... — Лиззи не договорила.
Жизель кивнула.
— Да, поэтому завтра с мистером Бэйли и мистером Сандерсом мы спустимся вниз и посмотрим, как это всё работает. — Не повезло им. Твой Букер тоже возмущается. А всё Исмей...
— Он не мой, ясно? — резко оборвала Шона Жизель. К её досаде, сердце забилось быстрее. — Он такой же напыщенный и себялюбивый, как и Локерби! Поэтому я и не собираюсь ничего ему объяснять.