Карета остановилась чуть позже обозначенного кучером времени, и мистер Жоран впервые за день открыл рот:
- Моя конечная остановка. Приятно было скоротать путь в такой интересной компании, - многозначительно добавил он, стрельнув блекло-голубыми глазами в мою маму, бесстрастно глядевшую в окно, сидевшую с невероятно ровной спиной и сложёнными на коленях руками.
Леди Мэделин Лерой являла собой образец аристократической утончённости и даже в таком месте держала себя, как королева. За время моего знакомства с ней я успела полюбить свою новую матушку, воспринимая её недостатки с добродушием и улыбкой. Все мы люди и Мэделин тоже, главное, какая она по отношению к себе и другим. Строгая, справедливая и очень добрая. Но быть собой она позволяла себе только с близкими людьми.
Для чужих же, не заслуживших её уважения, графиня Лерой надевала иную маску: холодного высокомерия, граничащего с презрением. Её непередаваемое умение одним лишь своим видом показать, что именно она думает о человеке, или ситуации в целом - считалось мной достойным восхищения, я так пока не умела, получалось откровенно смешно, даже коряво. Подобное поведение родительницы обуславливалось средой, в которой она выросла. А умение определять, что за личность перед ней, являлось особым даром Мэделин, коим она пользовалась просто виртуозно.
- Успехов вам, мистер Жоран, - доброжелательно кивнула я, остальные промолчали: на постных и, казалось бы, вечно недовольных лицах спутников читалась лишь одна мысль – поскорее покинуть душное замкнутое пространство дилижанса.
И вот, наконец-то, я стою на твёрдой земле, на гудящих ногах, при этом стараясь не сильно гримасничать от боли во всём теле.
- Дорогая, не морщи лоб, появится морщинка, - заметила матушка, становясь рядом со мной и с интересом осматривая старое вытянутое здание с узкими окнами. – Пойдём, нужно привести себя в порядок, сменить одежду, и поесть.
Я кивнула, соглашаясь, поскольку всё тело за сутки тряски чесалось и неприятно попахивало. Хотелось бы принять полноценную ванну, если, конечно, тут она есть. Но, скорее всего, нам предложат простую бочку с торчащими занозами.
Кроме нашего дилижанса, подле маленькой станции замер ещё один. Вот к нему и поспешил мистер Жоран. Вообще, мода на путешествия по стране во вместительных каретах только-только набирала обороты и считалась чем-то непривычным, даже экстравагантным. Но всё же спрос стремительно рос. В мелких и средних городах в качестве станции выбирался самый крайний и вместительный дом, а в крупных населённых пунктах таких остановок могло быть несколько, и каждый на свой "карман".
Село с громким названием "Уэст Виллэдж" совсем не впечатлял ни размерами, ни богатством. Обычная захудалая деревенька, коей повезло войти в маршрут компании "Пассажирские и почтовые перевозки Ридверсов", естественно, организованной при поддержке императора. Правда, в отличие от других селений, тут было гораздо более оживлённо, и даже отсюда я слышала удары молотков по доскам: шла стройка сразу в нескольких местах. Возможно, когда-нибудь тут действительно вырастет город, кто знает?
- Пойдём, мама, - вздохнула я, поправила шляпку и, подхватив женщину под руку, потянула её в сторону дома.
Нас встречал улыбчивый бородатый мужчина в старой рубахе и заношенных, но чистых штанах, подпоясанных верёвкой. Его жена что-то готовила в уличной печи и не обращала на вновь прибывших никакого внимания, так же, как и дети, помогавшие своим родителям по хозяйству. Впрочем, совсем маленькие нет-нет, да косились на нас с нескрываемым любопытством.
- Добро пожаловать в мой дом, - улыбнулся хозяин подворья, - меня зовут Бен Дойл, чем могу быть полезен?
Глава 1
Двумя месяцами ранее
Ощущения во всём теле были самыми неприятными: голова чугунная, страшно болит затылок, трещат рёбра и гудят кости в ногах. Открыла глаза, но не сразу смогла сфокусироваться на увиденном. Проморгалась, сгоняя странную пелену и уставилась на полог бархатного балдахина, красивыми складками ниспадающий вниз.
Это совершенно точно не может быть больничной палатой. Паника кольнула сердце. Попробовала повернуть голову набок, чтобы увидеть больше, но стрельнувший острой болью затылок заставил сглотнуть навернувшиеся слёзы. Тихо зашипев, снова прикрыла веки.
Скрип открывающейся двери ни с чем не перепутать - кто-то вошёл в помещение. Природная осторожность не позволила проявить себя, потому просто прислушалась.