— Болота позволяли выращивать злаки и травы для лошадей. Сбор их велся без использования машин. Как пояснили нам местные, это было частью уговора. Некоторые жители не захотели переезжать, и решили остаться в своих домах.
— Зачем? — не поняла Виноградова.
— Иногда перемены пугают людей. Особенно, если ты обитаешь всю жизнь на одном месте и уже привык к нему. Так вот, эти люди и станут работать на сборе трав и ягод для нашего скромного предприятия.
— А кто будет вести бухгалтерию? — тотчас поинтересовалась женщина.
— Я полагаю, мой бухгалтер, — произнёс я, и от этих слов Любовь Федоровна сразу успокоилась, даже улыбнулась.
— Хорошо. Значит, поищу другой повод, чтобы пообщаться с твоей бабушкой...
— Конечно, — согласился я.
В этот момент на столе Арины Родионовны ожил телефон. Виноградова потеряла к беседе интерес и, не попрощавшись, шагнула в стену, а я снял с рычагов трубку:
— У аппарата...
— Доброе утро, Павел Филиппович, — послышался голос куратора.
— Доброе, — ответил я.
— Молва донесла до меня новость, что вы вернулись в город. И это отлично, теперь можно обсудить предстоящее заседание. Давайте встретимся за обедом и разберем стратегию вашей защиты. Скажем, через час в «Журналисте», вас устроит?
— Вполне, — ответил я.
— Тогда до встречи, Павел Филиппович, — попрощался Руслан Константинович, и в динамике послышались короткие гудки.
Я положил трубку на рычаги и повернулся, чтобы позвать Фому. Но помощник уже стоял в дверном проеме.
— Вашество, нам надобно ехать в банк?
— Планы немного поменялись. Сначала мне нужно отправиться на важную встречу.
— И я опять должна пересчитывать старые деньги, — возмущенно воскликнула Виноградова откуда-то из-за стены. — И как только совести хватает...
Я усмехнулся, довольный тому, что в этом доме существовала стабильность. Мне это нравилось.
***
К «Журналисту» я прибыл точно к назначенному времени.
— Подожди меня здесь, — попросил я Фому. — После разговора поедем в банк.
Питерский кивнул:
— Хорошо, вашество. Припаркуюсь неподалеку...
Я вышел из машины и направился к дверям заведения, где меня уже встречал распорядитель. На часах было одиннадцать, «Журналист» только открылся и поэтому посетителей было немного. Едва я подошел к дверям, распорядитель улыбнулся и произнес:
— Добрый день, мастер...
— Чехов, — подсказал я, рассматривая табличку на белой рубашке работника ресторана. — У меня назначена встреча, уважаемый Илья.
Распорядитель взглянул на планшет и кивнул:
— Мастер Машуков уже ждет вас, — ответил он. — Идемте, я вас провожу.
Он открыл дверь, пропуская меня в зал. Я последовал за ним.
Распорядитель сопроводил меня к столу, за которым уже ждал куратор. Заметив меня, Руслан Константинович улыбнулся и указал на свободное кресло:
— Добрый день, Павел Филиппович! — воскликнул он. — Прошу вас, присаживайтесь.
— Добрый, — ответил я, усаживаясь.
Мужчина выглядел довольным. Он был облачен в клетчатый пиджак и светлую рубашку.
— Я воспользовался вашими советами, и супруга решила обновить мой гардероб. Удалось договориться с портным, чтобы он пришил к каждой вещи бирку с указанием меньшего размера. И вы не представляете, как изменилась моя жизнь!
— Расскажете? — улыбнулся я.
— Скажу только, что теперь вещи мне великоваты. А значит, иногда я могу позволить себе немного сладкого. Разумеется, я стану этим злоупотреблять, но как же приятно видеть, что жена мной гордится! Давненько она не была такой довольной.
— Это ли не прекрасно?
— Я очень рад, что вы помогли кустодиям закрыть дело, — продолжил куратор. — Александр Васильевич уже прислал в палату рекомендательное письмо, в котором очень хвалил вас и ваш вклад в защиту Империи. Его подписали мастер Зимин и князь Шуйский. И это очень хорошо...
— Думаете, письмо от кустодиев поможет мне отстоять статус? — уточнил я.
— Напрямую — нет, — ответил куратор. — Письмо имеет скорее рекомендательный характер. И особенный подтекст. Например, оно прозрачно намекает, что у вас очень влиятельные друзья, Павел Филиппович. Многие поняли, что с такими людьми лучше не ссориться. Вряд ли конфликт с начальником охранного отделения может помочь карьере. А именно эту должность в скором времени займет князь Шуйский.
Я только кивнул, признавая правоту Руслана Константиновича.
— Глава адвокатской палаты тоже выступил в вашу защиту, — продолжил куратор. — Вместе с мастером Суворовым и Свиридовой. Так что, все будет хорошо! Не ошибается только тот, кто ничего не делает, Павел Филиппович. И ваша ошибка в деле с Самохваловым не такая уж страшная.