Ещё более ясно я понял это, когда наконец разглядел третьего человека. И более неприятного собеседника сложно было бы найти, ибо больше всяких получеловеческих отродий в Ордене не любят только отступников. Таких, каким предстал предо мной мой бывший боевой товарищ Альберт Кляйн. Долговязый и тонкий, словно ожившее дерево с длинными руками-ветками, бывший рыцарь был одет строго по орденской форме и вызывал в моей душе смесь негодования и ярости.
— Неужели это тот самый знаменитый ронийский коллаборационист? Какая редкая птица в наше время!
В ответ Альберт презрительно фыркнул и процедил сквозь зубы:
— Я хотя бы не пришёл на поклон к давно проигравшему свою войну врагу.
Я еле-еле сдержал в себе желание ударить по этому предательскому рылу заготовленным на крайний случай ножом. Тем не менее, как бы я не хотел сейчас же совершить вендетту за старые обиды и честь всего Ордена, я остановил себя, решив, что столь нерациональный поступок разрушит тот стройный план, который я тут намеревался провернуть.
— Садись, пожалуйста! — внезапно ко мне обратился лидер повстанцев, указав на стоящую с противоположной стороны стола бочку.
Ещё раз обменявшись злобными взглядами с бывшим сослуживцем, я принял приглашение Меласки и уселся на перевёрнутую стальную бочку.
— Я даже не знаю, с чего бы мне начать... Я удивлён. Даже зная, что ты придёшь, я всё ещё не могу прийти в себя от столь необычного развития событий, — произнёс Виктор, когда я наконец оказался напротив него.
— Ну да, не каждый день получаешь такой подарок судьбы. И, если не возражаешь, я перейду сразу к делу.
— Нет, не стоит. Благодаря нашим общим друзьям я знаю, что ты можешь нам предложить, и крайне рад тому факту, что тобой был выбран такой союзник, как я. Думаю, что мы даже поладим и ты станешь идеальным дополнением к моему плану. Но перед этим тебе стоит кое перед кем извиниться.
Я сразу понял, о чём он говорит, но так и не смог вновь взглянуть в сторону Вивьен. Мне было крайне неудобно, что после того странного эпизода в отеле мы встретились снова именно в такой странной обстановке.
— Я... Я даже не знаю, что сказать в своё оправдание... Мадам Ришар, боже, я правда надеюсь, что вы меня простите за тот злосчастный вечер. Я ничего плохого не имел в виду, честно, мне просто хотелось провести праздник в компании своего кумира, не более. И уж точно никто не мог знать, что всё выйдет так...
— Tu as raison, — звонкий голосок Вивьен, полный странного сочувствия, словно бы придал мне уверенности, — я не держу на вас зла. Вы действительно не виновны в том, что я оказалась на той злосчастной площади. Однако всё же ваша вина есть в том, что после всего, что я пережила, мне уже не вернуться домой. Я застряла здесь ровно до того момента, пока la révolution, что месье Меласки планирует устроить, не свершится.
— Что вы имеете в виду? Я не очень понимаю...
— Это же по вашему приказу было совершено нападение на конвой Босгора, который перевозил нашу милую Ришар? — вмешался в наш диалог Меласки.
— Что, простите? Я думал, что это кто-то из ваших...
— У нас нет и не могло быть такого оружия.
— Но в официальном отчёте, который, к слову, составлен экспертами Босгора, говорится о том, что вас снабжают оружием люди из Арбер Цвейта.
— Чушь собачья! Даже повстанческие ячейки баварцев не имеют никаких связей со своими коллегами из Старого Света и уж тем более Дальнего Востока. После победы Карнима они посчитали нерациональным поддерживать наше движение и прервали все контакты с нами. Да и неимоверно глупо нападать на того, с кем у тебя на носу были переговоры о прекращении огня. Мы и так-то были на плохом счёте у интервентов, из-за преступлений Соколова, а теперь они и вовсе в бешенстве, раз подключили к расследованию даже МТН. И в этой стране никто, кроме вас, теперь не мог бы позволить себе заполучить столь смертоносные газы.
— И зачем бы мы, по-вашему, стали расстреливать колонну?
— Я это и хочу узнать. Если не вы лично за этим стоите, то уж точно должны быть в курсе, для чего Салем это сделал.
— Комендант мне ничего подобного не приказывал, а всё командование войсками, чтоб вы знали, в основном, сейчас лежит именно на моих плечах. Миномёт подобного типа явно не прошёл бы мимо моих глаз, имейся он у нас.