Тем не менее, Мирослав распрекрасно отправился на пенсию, через некоторое время женился на Але, и они стали образцовой семейной парой. Удивительные они, такие пары, никогда не поймешь, кто для кого создан, пока это само не проявится, но так уж жизнь распорядилась.
В пятницу вечером Мирослав мне сказал:
— Я подобрал тебе снаряжение, завтра пойдем ловить рыбу.
— С удовольствием, но я смогу только смотреть, я никогда не ловил рыбу.
— Не беспокойся, все когда-то бывает в первый раз. Я тебе покажу, как это делается, если понравится, получишь удовольствие, не понравится, ничего страшного, ты же не год потратишь, всего один день. Аля даст нам с собой бутерброды и термос с чаем, прихватим и фляжку, чтоб согреться, если замерзнем. Сдается мне, завтра будет хороший день для рыбалки, форель уже давно отнерестилась, теперь она голодная, хватает все, что попадется, и ловится отлично. Конечно, уровень воды высоковат, но я знаю места, где можно ловить с берега или на мелководье.
Договорились.
Он разбудил меня перед рассветом. Тихо постучал в дверь моей комнаты, я к тому времени уже сам начал просыпаться, у меня легкий сон, особенно, если нужно куда-то рано ехать, мне и будильник ни к чему.
В гараже мы натянули на себя тяжелые, непромокаемые рыболовные костюмы, все снасти, аккуратно упакованные, уже лежали в багажнике. Аля, полусонная, завернувшись в одеяло, вышла поцеловать нас на прощанье.
— Ну, езжайте, — сказала она, — отдохните хорошенько.
Удачи нам она не пожелала. Но даже я, полный дилетант, знал, что рыбакам никогда не следует желать удачи. Такое говорят горнякам, а не бездельникам, собирающимся целый день провести у воды.
Выехав, мы направились в сторону ущелья, только-только начинало светать. Ехали мы с полчаса, потом остановились возле дороги на небольшой посыпанной галькой парковке у самого леса, а потом еще минут десять по извилистой крутой тропинке спускались к реке, которая бешено скакала по камням. Мы прошли вниз по течению еще метров двести, течение здесь было более спокойным, но с несколькими быстринами, берега — в зарослях ивняка и бузины с набухшими почками.
— Это мое любимое место, — сказал Мирослав и зашел в воду почти по пояс. — Сначала просто смотри, что и как я делаю, а потом потихоньку и сам начинай, увидишь, это нетрудно. Забрасываешь и следишь за поплавком, а когда рыба потянет, просто легонько дергаешь на себя, вот и все. Вот так, смотри, — он ловко закинул удочку.
Потом проделал это еще несколько раз, и был такой момент, когда я увидел, как поплавок вдруг замер, а потом довольно быстро двинулся вверх по течению. Мирослав потянул удочку к себе, ее верхушка согнулась и спустя пару минут в садке затрепыхалась его первая рыба, красивая пятнистая речная форель с желтоватым брюшком и темно-коричневой спинкой. Бог был явно в ударе, когда создавал это живое существо, форель рода Salmo.
Он вышел на берег, снял рыбу с крючка и вернул ее в реку.
— Я выпускаю обратно все, что поймаю, мне важна не рыба, а рыбная ловля, — объяснил он.
Я-то до этого момента был уверен, что рыбаки ездят на рыбалку только затем, чтобы вернуться с полным садком.
— Ну вот, видел? Теперь попробуй. Спустись метров на пятьдесят вниз по течению, там примерно такая же глубина как и здесь, и забрасывай. Нужно терпение. Удача новичков любит, а кроме того, я тебе уже говорил, сейчас как раз такое время года, когда поймать рыбу легче, чем летом: от жары уровень воды падает и еды у нее вдоволь. Бери вторую удочку, она легкая, удобно будет замахиваться, тебе почти не придется делать усилие.
Чего я только за свою жизнь ни передумал, и продолжаю делать это до сих пор, но мне и в голову не могло бы прийти, что я когда-нибудь буду стоять на берегу горной реки, сопротивляясь ее течению, и забрасывать в воду леску с крючком на конце. У человека существует миллион способов прожить один день своей жизни, это был мой миллионный способ. Но все равно я вошел в реку на четыре-пять метров от берега, и когда вода дошла мне до середины бедер, отмотал леску и забросил ее так же, как это делал Мирослав. Сначала дело шло плохо, но с каждой новой попыткой получалось все ловчее, и вдруг приманка, которую Мирослав называл «нимфа», прицепленная к концу лески, улетела довольно далеко от меня и шлепнулась в воду. Поплавок передвигался по поверхности воды очень быстро, а когда течение увлекло его куда-то совсем вправо, я его вытащил и снова забросил. И посмотрел на Мирослава. Он, в нескольких десятках метров от меня, снимал с крючка еще одну только что пойманную рыбу.
— Забрасывай, забрасывай! — крикнул он мне. — Рыба так и снует, наверняка что-нибудь поймаешь.