Я стояла в стороне, не зная, что предпринять. Уйти просто так было бы глупо, а подойти к нему — совсем никуда не годилось. Ждал меня и мой доклад, который следовало подготовить на завтра, в животе у меня не осталось ни крошки от булочки с повидлом, и как только я решила уйти, он, извинившись перед собеседниками, подошел ко мне:
— Ну куда же вы делись? Почему исчезли, не попрощавшись? Простите меня, я так устал с дороги, заснул, даже не услышал, как вы ушли.
Смотри-ка, мы, оказывается, остались на вы, хоть и переспали. Не так уж и плохо.
— Не хотелось вас будить. У меня было много дел, едва успела справиться, завтра продолжение…
— Знаю. Я бы хотел прийти, все это выглядит гораздо интереснее, чем я предполагал, но у меня накопилось столько обязательств. Не знаю, за что взяться, а послезавтра утром уже надо ехать, в следующее воскресенье у меня симпозиум в Копенгагене.
— Все мы слишком заняты.
— К несчастью, это так. Да, так чего же я хотел… Ах, да, я планировал пригласить вас на ужин…
— Спасибо, не могу, завтра мой доклад, над ним еще надо поработать, я, знаете ли, практик, теория для меня…
— А меня, представьте, опередила бывшая супруга, было бы неприлично отказаться от ее приглашения, раз уж я здесь. К тому же, надо бы познакомиться с ее нынешним мужем…
— У вас всё какие-то гештальт-романы.
— Именно так! Но во всяком случае я постараюсь заглянуть завтра, чтобы хоть немного поговорить. И еще хочу сказать вам, что все это выглядит гораздо интереснее, не только из-за симпозиума, хотя он тоже того заслуживает, но в основном из-за вас.
Я не была готова к таким словам, может, по этой причине слегка покраснела, а мне не хотелось, чтобы он это заметил. Я остановилась:
— Приятно слышать. А пока — до завтрашнего свидания. Или прощайте, если завтра не увидимся.
— Ну, тогда лучше прощайте до свидания!
— Хорошо.
— Так, до свидания.
— Прощайте.
По дороге домой, в Новый Белград, за день уставшая как собака, с багажом впечатлений, я вдруг почувствовала, что с меня спал весь груз. Неожиданно я стала чистой и легкой, словно перышки ангела… Я ничего не понимала, но это не вызывало ни малейшего напряжения. Напротив, я была настолько свободна, что мое усталое тело словно лишилось веса. Вот до чего может довести появление значимого третьего, независимо от того, осознает он собственную роль или нет. Промчится по вашей жизни, зацепится на минутку и пропадет, оставив после себя хороший или плохой след, смотря как посмотреть. Покойный муж научил меня смотреть на мир, воспринимая его с лучшей стороны, что несколько обеднило мой жизненный опыт — страдания и боль очищают нас, делают сильнее, — но уберегло от более глубоких травм. При нехватке собственных реальных, а не надуманных сложностей я начала заниматься чужими, и сильно в этом преуспела. Прекратив ждать чего-либо в жизни, я оказалась в огромном пустом пространстве, словно в снежной пустыне. И после смерти мужа я себя, словно вора, поймала на желании, чтобы со мной хоть что-нибудь случилось. Но поскольку ничего не происходило, и это желание угасло само собой.
И вот на тебе, приключилось, сегодня утром, бабах! Если ты заплутаешь, если растерянность станет основным состоянием разума — и сердца, добавила бы я, потому что нами руководит не разум, но сердце, что бы ни говорил об этом профессор Попович, — совсем неплохо встретить кого-нибудь. В одном из миллионов случаев это может оказаться спаситель, не мессия, но тот, с кем захочется еще раз обняться. Сколько людей в этом мире мечтает обнять кого-то, именно этого им так не хватает!