— Откуда же пишет?
— О, милая, молодо — зелено! Из Монголии, допустим. Не суть. Ты за чем приехала, за лисичкой? На кой тебе лисичка?
— Как же, я ее вышить хочу!
— Ну вышьешь, дальше-то что?
— Повешу, смотреть буду!
— Окно открой да смотри! Птички весело на веточках галдят! Диво! Вот это жизнь! Далась тебе эта лисичка!
— Она счастливая…
— Эээ, дочка, не она счастливая, ты счастливая.
— Я когда ее увидела тогда на ярмарке, я Чеглоковку вспомнила. Я маленкая была, я там выросла. Там у бабушки сад. А за садом — луга, цветы. И небо было такое, будто я Богу в глаза смотрю.
— Да зачем тебе искать то, что ты с собой возишь? Ведь нет же у меня ни деревни твоей, ни лугов этих.
— Даааа, барышня, — вступил Макар, — Торговаться — ваш талант! Еще исповедоваться начните, ага. Слышь, бабка, по хорошему прошу, продай лису! Барышня тебе 5 рублев даст.
— Не продам, да и нету ее у меня.
— А если за 10 рублев хорошенько поискать?
— Да вот нету же!
— А если я сейчас то полено возьму, да бока тебе, старой, почешу, все равно не найдешь?
— Макар! — вступилась за старушку Фекла, — Довольно! Пойдем!
Она развернулась и распахнула дверь.
— Погоди, дочка! — остановила ее старушка, — Дом протоплен, а пустой без дела стоит. Оставайтесь ночевать.
— О! Первая здравая мысль за весь день! Молодец бабка! Куда лошадей загонять?
Она протянула ему ключи:
— Только я ужинать вам ничего не соберу, одна живу, кухню не держу.
Макар пошел отпирать дверь конюшни, старушка проводила Феклу в гостиную, зажгла свечи.
— Пойду приготовлю вам спаленку и конюху вашему постелю.
Вернулся Макар:
— Фекла Иововна, я ж забыл совсем, а вы и словом не обмолвились! У вас же в возке под лавкой лежали гостинцы Улианы Буркиной! Глядите, тут и свинина копченая, и сыр, я от курицы уже ножку сгрыз, пока лошадям овса задавал!
Макар разложил свертки по столу. Тут только Фекла вспомнила, что с утра ничего не ела, а от чая в “Чке цы” отказалась. Макар шуршал газетами, в которые была завернута провизия, нарезал мясо ломтями. Фекла взяла кусок сыра. Макар развернул задубевший хлеб.
— Смотрите-ка, барышня, какая чудная лотерея! — он ткнул в лист газеты, — Вроде номера и номера, а вот я смотрю, и кажется мне, что это номера ДМС. То ли в самом деле такая чудова лотерея, то ли мне в смирительный дом пора к нашему бородатому попутчику. Повяжут мне рукава французским узелком, буду сидеть на тумбуреточке и песенки петь про похабные дизайны.
Фекла вгляделась. Действительно, 905-906-907… Зеленые… Она эти мотки тогда под Вышним Волочком перематывала… А следом — 741-742-743 — рыжие… И острая догадка пронзила ее. Она приняла краюху хлеба. Под ним, напечатанная на весь лист, жмурилась та самая лисичка.
Фекла стояла, обнимала хлеб, и слезы катились по ее щекам.
— Какая, однако, удача, что сумасшедший дом так близко… — Макар увидел слезы Феклы, а потом только — лисичку. И захохотал. Заходясь, захлебываясь, хватая воздух, — Фух! — он замолчал внезапно, — Дуня! Жди меня! Не рожай! Я еду! Ну что, Фекла Иововна? Засветло запрягать? Бородача нашего тут оставим или вызволять будем?
— Знаешь, Макар, я не поеду.
— То есть как?
— Лисичку возьми с собой. Людям отдашь. Она счастливая.
— Хорошо счастье, стоите тут ревете!
— Я останусь. Я буду Псалтирь читать.
— Фекла Иововна, у вас горячка! Что вы говорите?!
— Там в церкви он сказал, что нельзя останавливаться, что если остановиться и не читать, Страшный суд начнется. И знаешь, я тогда не о лисичке подумала, а о маменьке, что она запасы вышить не успеет. А теперь поняла, что и Улиана аглицкий пейзаж не закончит. И та барыня с постоялого двора козлов не дошьет. И вот сегодняшние девицы — обезьянок. Да и Дуня твоя что-нибудь да вышивает же. Понимаешь, им нужно время.
— Что же вы? Собой жертвовать решили?
— Я ничем не жертвую, Макар.
— Да как же так?
— Я не вышивальщица.
— Ничего не понимаю.
— И не надо. Путешествие кончено. Цель достигнута. Я думала, я счастливее буду, когда лисичку вышивать стану. А сейчас знаю, что дело не в ней. Какая разница, где быть… Над моим окном в Чеглоковке ласточки однажды гнездо свили. Вот это было счастье. Я могла часами смотреть, как они туда-сюда летают. Столько лет прошло, а я глаза закрою, вспоминаю и снова счастлива. И это всегда будет со мной, понимаешь?
— Понимаю, — ответил Макар, — И что маменька ваша мне саван по размеру вышьет, тоже понимаю…
— Ничего не бойся, я ее знаю. Она пока из ларя все не вышьет, нового не возьмет. А там у нее добра столько, что на твой век хватит. Да и на детей твоих, пожалуй, тоже.
— Значит что? Можно Дуню на Алхимию рукоделия пускать? Чтоб наборы покупала. Вы тут постараетесь, чтобы мы до конца света все вышить успели?
— Постараюсь!
— Ну, Фекла Иововна, с Богом! Оставайтесь!
— В добрый путь, Макар! В добрый путь!
За окном в звенящей тишине зимней ночи послышался густой бас:
А за домами в полынье на берегу Волхва хрустнул лед. Серая рука показалась над водой и схватилась за край проруби. За ней появилась вторая рука. Медленно над водой поднялась голова с серыми спутанными волосами. На поверхность выползало иссиня-белое тело женщины. Она поднялась. Босая, осторожно пошла по льду. Снег не таял под ее шагами. Привязанный к ее ноге, громыхал ржавый станок Оманик.
КОНЕЦ
Слово автора:
Друзья! Огромное спасибо вам за поддержку! Ваши добрые слова и отзывчивость растянули рассказ, который предполагался на три части, в целую повесть из десяти глав. Инна Никитич появился здесь только благодаря тому, что вы про него вспомнили и требовали его присутствия. Вы даже не представляете, как много значили для меня ваши комментарии. Для меня это бесценный опыт. Я бесконечно вам благодарна. Отдельная благодарность - Наталье. Она ежедневно подкидывала новые идеи, множество сцен и локаций появились в тексте благодаря ее “И вот это не забудь!” Она проявила бесконечное терпение в личной переписке, когда я закидывала ее вариантами будущего героев. И часто один ее короткий комментарий: “Это хорошо, оставь!” - удерживал меня от того, чтобы не прибить всю главу одной кнопкой “delete”. И что самое важное, она всегда говорила мне: “Ты имеешь право не писать.” И тогда я чувствовала, что свободна. Что могу не писать, но хочу дописать. Для себя, для Феклы, для вас.
Честно, я не ожидала, что будет столько положительных отзывов.
К Новому году, если будет время и свобода от необходимости писать сторонние тексты, доведу до ума историю с вышивальщицей-оборотнем, которая, как вы поняли, заявила о себе в конце. Это будет коротенькое приключение.
Если вам нравится читать то, что я пишу, и то, как я пишу, я могу попробовать эдак с февраля начать писать что-то такое же большое и длинное. Что-нибудь в том же неопределенно-старинном времени, но не про вышивальщиц, а вообще, про жизнь. Я думаю, найдутся поводы и посмеяться, и побояться. Если, конечно, это будет интересно. (Прикреплю ниже опрос)
Вы можете поддержать наш проект, наше творчество и паблик “Я вышиваю” vk.com/yavyshivayu
Спасибо за компанию и поддержку,
Инна Василенко.