Так закончился поход Инны Никитича, студеный и бессмысленный. Но сегодня был другой случай. Сарафан ощутимо грел ляжки.
“Эка славно я придумал!” — радовался на себя Инна Никитич, — Инна хорррроший! Тьфу ты, зараза! Привяжется… Чем бы перебить?.. О!”
И Инна затянул в голос:
— Тоооолько равномерка на столе!
Уже полчаса стоял Инна Никитич над двумя притихшими лотошниками и беззвучно шевелил губами. Лотошники, а были они невысокого росту, замолкли и грелись в богатырском дыхании Инны Никитича.
— Леха, Леха, вот мы руки отогрели, кабы нам еще ноги погреть.
— А может, рискнуть и погреть, как считаешь? Один раз живем!
— Так, хлопчики, — Инна пришел в себя также внезапно, как до этого застрял в себе, — Чем торгуем?
— А ты вышивальщица что ль?
— Ну вышивальщица.
— Ну вышей мне, девица, что-нибудь!
— Могу тебе только, паря, кое-что во французский узелок скрутить. Не желаешь? Нет? Точно? Ну тогда слушай сюда. Проезжала ли тут девица, которая искала лисичку?
— А чо ее искать? Вот она!
— Я про девицу спрашиваю. Была?
— У меня одна посмотрела, да сказала не та лисичка, и не купила.
— Так, теплее. Ну и дальше.
— А дальше она у меня пощупала и купила! — задорно прибавил Леха.
— Так-таки и купила? — уточнил Инна Никитич.
— Пощупала и купила! Уж я-то умею продавать!
— Ну допустим. И что она потом?
— А ничего. Села в кибитку да укатила.
— Куда?
— А туда! — и Леха махнул рукой вниз по улице.
— Поточнее…
— Ну покушать они, верно, решили, кабак-то вышивальный там!
— А что за кабак?
— Эээ, девица, да ты не местная! Известный на всю страну кабак “Гюрза вышивает”
— Это нам подходит! Это как раз то, что надо, — и Инна зашагал вниз по улице туда, куда указал ему Леха.
Издали донеслись до него звуки разудалой музыки и гогот посетительниц. Вечерело, и “Гюрза вышивает” начинала шоу-программу для всех вышивальщиц страны. Специально для одного ужина здесь в Великий Новгород съезжались рукодельницы всего мира.
Инна Никитич толкнул дверь. В нос ему ударил запах чая, марганцовки и специй, словом, всей той дряни, которой принято красить канву.
Он подошел к прилавку, за которым суетились молодые и дерзкие татуированные девчонки. Ему приглянулась одна шатенка, от уха и до указательного пальца через всю руку тянулся узор петелька-глазок.
— Хороший рисунок! — Инна Никитич начал разговор.
— Да! Это по количеству начатых дизайнов. Одна петелька — один дизайн.
Инна Нитикич присвистнул:
— Неужели вы всех их кончили?
— Кончила, — и девица улыбнулась в усы. (Кстати, у нее были усы.)
Инна Никитич с уважением посмотрел на ее пальцы. Они были плоские и красные от постоянных контактов с иглой.
— Чем у вас тут кормят? — осведомился он.
— Да чем угодно. Вот, не желаете ли яйца в смятку под названием “Миксер в глаза” — особый рецепт с добавлением бычачьей крови. Или сборную солянку “Махач в комментах” — сто разных ингридиетов!!! Рекомендую. А! Вот еще комплексное блюдо — “Почти идеальный” — три тушеных кролика без соли. Солить вы будете на свой вкус, потому и “почти”. Но если вы вегетарианец, то вам надо чечевичный суп “Ловля одиночек”. Есть еще суп-пюре по-испански “Слезы доброй вышивальщицы”, но осторожно! Он сплошь из перца чили. Чаще всего у нас заказывают “По ту сторону багета” — особое блюдо-сюрприз, и ни один посетитель не знает, что скрыто в горшочке под запеченной корочкой теста.
— Так, ну я, кажется, определился. Давайте “Почти идеальных”. Терпеть их не могу, отличный повод уничтожить.
— А что будете пить? У нас отличное игристое вино “Пукан”.
— Не хочу алкоголь, что-нибудь попроще.
— А, ну тогда… — голос девицы потонул в общем шуме и овациях. На сцену кабаре поднимались девицы в нарядах для кан-кана.
Инна махнул, не разобрамши, и уставился на сцену. В луч софита вошел кругленький немчик в подтяжках и запел:
Тут выскочили девицы, замахали ногами, да как хватят хором:
А у девиц, гля! — трусишки из мурано сшиты.
— Вот извращенцы! По тридцати рублев сажень! Да никакого оброку не хватит. А у этих — трусы! — тут уж Инна вспылил негодованием. Он не глядя повернулся и хлопнул внутрь себя стопку, которую поставила перед ним девушка-кабатчица. Его пробрало моментально. Слезы хлынули из глаз:
— Аааа! Яд! Отравить меня решила! Прогон самопальный подсунула!!! — взвыл он.
Девица отшатнулась:
— Да вы что, барин, вы сами заказали луковое смузи “Петиты с дробным бэком”.
А на сцену уже вышли стриптизерши. Они растянули “Зеленую деревеньку” и одна из них ходила с распарывателем и под вой и экстатические крики толпы выпарывала по цвету то здесь, то там. Хор пел:
А потом затянули:
Инна Никитич почувствовал, что еще чуть-чуть и он сам с тоски впряжется дошивать за девиц их Зеленую деревеньку. Он кинул рубль на стойку, нахлобучил кокошник на голову и вышел в дверь.
На крыльце перед ним стояла миловидная барышня с узелком ниток в руке.
“Она!” — успел подумать Инна Никитич.
И тут кто-то сзади накинул ему мешок на голову и повалил в снег. За углом заржали лошади.
Часть VIII
— Куда дальше? — спросил Макар, когда Фекла Иововна с “не той” лисичкой села в возок.
— Не знаю, Макар, вот теперь — не знаю… — вздохнула Фекла.
— Ну, раз предложений нет, позвольте напомнить: мы с утра еще…