— А к кулинарии всегда имели наклонность?
— Какое там! Когда народу стало мало, я у всех в помощниках ходил — делать-то ничего не умел толком. У нас повар был хороший, ничего не скажешь. Потихоньку одному научил, другому. Как похлебку ароматную сделать, как из ничего супчик сварить, как кролика запечь, чтобы за уши не оттащить… Каких только талантов в себе не откроешь. В мирской жизни я бы и близко к кухне не подошел! — монах рассмеялся и залпом влил в себя остатки вина. — Заболтались мы с вами, стемнело почти. Вы ступайте спать, мне еще прибраться здесь надо. Доброй ночи, доктор.
— Доброй ночи, брат Модест, — ответил Андре.
Он отпер дверь, прошел по галерее до своей кельи. Лу уже сопел на одной из коек.
Андре последовал его примеру. Он улегся на соломенный тюфяк, несколько раз чихнул от пыли, облаком поднявшейся над постелью, и провалился в сон.
Глава 3
Громкий звон с монастырской колокольни прервал сон доктора, превратив его в утренний кошмар. Лу вовсе скатился с кровати. Он панически озирался вокруг и долго не мог сообразить, где находится.
Наскоро умывшись, хозяин со слугой направились в церковь, где их ждала очередная месса под руководством аббата Лорана. Служба мало отличалась от вчерашней: настоятель забывал текст, монахи закатывали глаза, брат Дамьен подсказывал с обреченным видом.
Это зрелище не способствовало пробуждению юного разума; вскоре Лу задремал и едва не свалился на пол. Парень сконфузился и по окончании службы едва ли не бегом покинул церковь через главный вход. Андре догнал его через минуту. Лу стоял возле запертой конюшни, ковыряя землю носком сапога. Он смущенно покосился на хозяина и сказал:
— Ну вот как они тут живут — с тоски ведь помрешь!
— Не так скоро, — ухмыльнулся Андре. — У монахов богатая духовная жизнь; кроме того, некоторые тут не по своей воле. По крайней мере, у каждого из них до конца жизни есть крыша над головой и кусок хлеба. О нас с вами такого не скажешь.
— Да я лучше крысиный хвост глодать буду, но в монастырь не пойду. Матери тоже несладко приходилось, но кого-то из нас монахам отдать даже не подумала.
— Ваша матушка — замечательная женщина, — ответил Андре, которому совсем не хотелось слушать брюзжание слуги в течение всего дня. — Вы не боитесь пропустить завтрак?
— Боюсь, конечно. Думал Гнедого навестить — как он там… А тут заперто.
В дверях церкви появился брат Арман. Вразвалочку он подошел к гостям, поздоровался с доктором и отпер замок на воротах конюшни.
— Я уж на рассвете навестил вашего конька, — сказал монах. — Покормил, напоил — все как надо. Нога у него, конечно, плоха. Подкова сорвана. К кузнецу нужно, в деревню. Он в хворях лошадиных понимает побольше моего, да и перекует в два счета.
В полумраке конюшни мирно стояли рядом конь и местный осел. Слуга бросился к своему четвероногому приятелю, едва дождавшись, когда распахнется дверь. Он погладил неряшливо стриженую гриву и покачал головой:
— Да как его довести к кузнецу… Тут и здоровая лошадь не пройдет. Эх, черт меня дернул в горы тебя тащить.
— Пару деньков я за ним поухаживаю, авось окрепнет, — ободрил парня возница. — Да и деревня недалеко, налегке дойдет. Ты вон какой вымахал — в случае чего и на руках отнесешь.
— Я смогу, если надо, — кивнул слуга.
— А мы не стесним вас за пару дней? — поинтересовался Андре.
— Да какое там! Чтоб нас стеснить, народу побольше требуется.
— Я к тому же беспокоюсь о повозке. Мы оставили ее на самой вершине…
— Я после завтрака схожу, приволоку, — вызвался Лу. — Только не бросайте Гнедого тут, пожалуйста!
— Ну как его тут бросишь… Несколько дней задержки ничего не решат, в конце концов. Если отец Лоран окажет нам свое гостеприимство, буду счастлив дождаться полного выздоровления коня. Он немало послужил нам обоим и послужит еще, если дать ему шанс.
Обрадованный слуга потрепал коня по шее, и тот отозвался благодарным ржанием. Снова заперев конюшню, монах и путники направились в трапезную. Остальные уже собрались там. Завтрак для гостей был накрыт отдельно. Трапеза прошла в молчании — Андре снова не удалось определить, вызвана эта странность благочинностью или напряжением между монахами.
Окончив завтрак, аббат Лоран подошел к путникам.
— Утром у меня приемные часы, — обратился он к Андре. — Жду вас у себя.
Старый комендант удалился. Оставшись без присмотра, монахи заметно расслабились.
Они обменивались короткими репликами и делились планами на день. Все же Андре не ошибся: напряжение за столом было вызвано присутствием настоятеля.