— Чем докажешь, что ты это ты? — наконец вымолвил Илья.
— А помнишь, как в походе против Тугарина Змея ты у себя в палатке улей нашел?
— Помню…
— Ты ужас как пчел боялся, и я тебе свою палатку уступил. Так и познакомились.
— Было дело, — Илья оцепенел. Никто больше не мог знать про случай тот, кроме нас.
— Так это я тот улей к тебе и притащил! Вы тогда страсть какими именитыми были, а я так, начинал только, ни одного подвига еще совершить не успел. Дюже хотел познакомиться с вами, вот и нашел предлог. Всю жизнь после хотел покаяться, да вот не свезло. Решил, что хоть после смерти расскажу! Простишь меня?
— Ах ты! — Илья поднял руку, сжал кулак, ощетинился, в любую минуту готовый в бой сорваться, да тут же и опустил. Ослаб, будто ноги его не держали, пошатнулся и кинулся к другу. — Алешка! Прощу, конечно, прощу!
Мы по очереди обнялись. Баюн, одиноко стоявший в стороне, обреченно пробормотал:
— Ну, началось…
— И ты, пушистый, заходи в дом, — тепло улыбнулся Алешка. — Не держу я на вас с Ягой зла больше. Раньше глупым был, за славой гнался. Тут уж понял, что счастье-то не в славе, а в друзьях, в доме родном. Если б не Яга, так бы и не дошло до меня.
— Как же так получилось?! — удивленно воскликнул я, — Что ты здесь и живой?
— Не совсем живой, — хохотнул Алешка, — да оно и не важно. Тут ведь, как и за Калиновым мостом, люди есть. Своим чередом всё течет, а Кощей за порядком присматривает. Я вам так скажу, не правда это, что он девиц похищает и поселения огнем палит. Наговоры все! У него ведь тоже долг свой есть, и тоже он людей защищает. Только на этой стороне. Но хватит на пороге стоять! За ужином всё расскажу. Выпьете со мной вина настоящего, не здешнего. Специально для вас берег. И коль будет на то ваша воля, провожу к Кощею!
Полночи так и просидели, глаз не смыкая. Все наговориться не могли. И рассказал нам Алешка всю правду — как к Яге по указке красной девицы ходил, да как в царстве Кощеевом очутился, о жизни здешней рассказал, о том, что почетом здесь пользуется. Мы бы говорили и говорили, да надобно было отдохнуть, сил набраться, чтоб с самого утра в замок попасть.
Глава 41
Яда
Стоило нам выйти из кабинета, как на нас подобно урагану налетела Софка.
— Яга! Ты вернулась! Вернулась! — она намертво вцепилась в мое платье, не давая ни дохнуть, ни шевельнуться.
— Да меня всего лишь один день не было, — попыталась я поумерить ее пыл.
— Не всего лишь, а це-е-елый день! — не сдавалась она. — Это же так долго!
— Ты позавтракала? — строго спросил ее Кощей.
— Ну, да, — ответила Софка, чувствуя подвох.
— А Яда еще не завтракала. Дай ей немного времени прийти в себя, а поговорить вы успеете.
Софка насупилась, а потом просияла:
— А если я опять проголодалась? Можно я с вами? Я буду как мышка, даже не пикну!
Я многозначительно посмотрела на Кощея, и он сдался:
— Ладно, только рта не раскрывай!
— А как же я есть буду, — округлила глаза Софка.
За столом Софка, подперев щеку, вяло ковыряла ложкой поставленную перед ней кашу. В тарелку она не смотрела, ее хитрые глазки были прикованы к нам с Кощеем. Она ловила каждое движение, каждый взгляд, каждое слово, и улыбалась, когда замечала что-то отдаленно похожее на романтику.
Я ела с аппетитом. Наконец-то я могла быть относительно спокойна. Богатыри были живы, они успели подойти к скале, на которой возвышался замок. Кощей обещал встретить их и перенести сюда после завтрака, заверив меня, что вреда ему они причинить не смогут. Останется только убедить их, что это Мирослава редкостная дрянь, а Кощей — душка. Потом придумаем план по спасению избушки и Гришки. Может, и Мирославу получится свергнуть.
Мои размышления прервало появление высокого бородатого мужика. Он спешно пошел к Кощею и что-то шепнул ему на ухо. Кощей переменился в лице и поднялся из-за стола. Я тоже подскочила, испуганно пискнув:
— Что случилось?
— Гости у нас. Нежданные. Ешь. Я разберусь.
Подавив порыв бежать за ним, я села на свое место.