— Всегда к вашим услугам, ваша светлость. — Тоннеру и самому было интересно, какой микстурой потчуют сумасшедшую старуху. — А мост когда починят?
— К утру будет готов.
— Лизочка, — Суховская добралась до злополучного дерева, — спасибо! Так было вкусно! Счастья тебе! — На радостях помещица полезла целоваться.
Шулявский переминался с ноги на ногу, в нетерпении покусывая ногти. Расцеловав, Суховская выпустила Элизабет из объятий и поволокла Тоннера обратно к пруду.
— Вот о чем я хотела с вами поговорить, дорогой Илья Андреевич… — От многочисленных физических нагрузок, выпавших на ее долю за день, помещица тяжело дышала. — В последнее время я стала хуже себя чувствовать. Матушка моя, дай ей Бог здоровья, считает, что я неправильно питаюсь. Вот и решила посоветоваться.
— Расскажите поподробнее, Ольга Митрофановна, во сколько встаете, что кушаете в течение дня? — постарался придать заинтересованность своему голосу Тоннер.
— Встаю раненько. Часов этак в семь. Сразу за молитву.
— В кровать еды не подают?
— Ну, как не подают? Я и молиться не смогу. Урчать будет в животе. Но кружечка молочка топленого разве еда? И булочек тарелочка… Помолюсь с часок, затем умоюсь — и закусить перед завтраком.
— Перед завтраком? — удивился Тоннер.
— А как аппетит расшевелить? Обязательно надо. Ветчинка, грибочки соленые, сырку фунтик. Всего по чуть-чуть. Потом завтрак. Сначала яичница на сале. Прямо на сковороде, чтоб вся дюжина шкворчала!
— Дюжина? — С ужасом переспросил Тоннер.
— Когда очень голодна, могу и из пятнадцати яиц. И квасом все запиваю. У меня всегда в ледничке, холодненький. Будете довольны! Очень для пищеварения полезен. Если квасу не пить, только клизмою спастись можно. Потом мяско постненькое или холодец, кашки. Гречневую страсть как люблю, и чтоб рассыпчатая, да туда масла… и свининки копченой. Пальцы не то что облизать, сгрызть после такой вкусноты хочется.
Суховская еще крепче вцепилась в руку Тоннера.
— Под конец молока кислого выкушаю. И все. Делами пора заниматься! У меня такое хозяйство! Сама не понимаю, как справляюсь. Перво-наперво управляющего допрошу, шельмеца. Битый час антихриста пытаю. Если кофий со сливками в сей момент не испить, могу гаду голову откусить. А так пирожок с брусничкой или вязигой, и успокоюсь. Прощу дурака никчемного — и начинаю объезд владений! Скоренько так бульон с расстегайчиком выкушаю, закутаюсь потеплее, в бричку — и полетела!
— В дороге-то ничего не едите? — опасливо осведомился Тоннер.
— Ничего. Только фрукты. Яблочки там, груши. Сливы, когда уродятся. В этом году такие, что ведро съешь — не заметишь. А зимой мешочек сухофруктов. Для зубов полезно, чтоб не стерлись. Поезжу, с крестьянами поговорю, на полях все осмотрю — и домой! Приезжаю всегда такая голодная! Вся дворня в это время меня боится. Закусочки прямо к крыльцу выносят!
— Что закусываете? — поинтересовался Тоннер.
— Вы про спиртное? Рюмочку настойки завсегда пропускаю. Но за обедом! А так — ни-ни. Закушу холодненьким язычком, капусточкой квашеной, огурчик малосольный непременно, и жду обеда.
— Поздно обедаете?
— Да через полчаса после возвращения. Щец или борща как наверну! А потом — гуся с груздями или цыпленка табака. И обязательно, чтоб на столе колбаска кровяная или паштетик печеночный и два соусника каши на крепком бульоне. Все с белым хлебцем ем, от черного изжога. Компота напьюсь и вздремнуть иду. После обеда такой сон сладкий. И сны хорошие! Вот давеча снилось, будто Элизабетушка наша паштетика мне прислала из гусиной печени с трюфелями. Очень он вкусный, только дорогой. А тут целое ведро в подарок! Такая счастливая проснулась! Противень пирогов с капустой на полдник одолела. Обычно только половинку!
Фейерверк закончился, местные помещики потихоньку разъезжались, прощаясь с гостеприимными Северскими и их неожиданными гостями. На ночь в усадьбе решил остаться урядник Киросиров. Жил он далеко и домой, желая принять участие в обещанной охоте, ехать не захотел. Пантелей Худяков отправился ночевать в село к своей родне.
— В пять пополудни у меня всегда «Фуфайка клок», — продолжала Суховская.
— Что, простите? — Доктор с нетерпением ждал, когда Гаргантюа в юбке отправится восвояси.
— Ну, так Вера Алексеевна чаепитие на аглицкий манер называет.
— А-а, — понял Тоннер.
— Ватрушечку всегда заказываю к чаю. Ну, само собой меренги, конфекты, варенья сортов десять с булочкой. Иногда пирожные прошу сделать или кекс. Часок, а там и ужин готов! Уха с пирожками, блины, вареники. Люблю, чтоб со сметаной и медом. Лучше всяких соусов заморских, сами попробуете! Затем котлетки мясные, а под конец картофельные с начинкой. Снова молочка — и на боковую.