Молчи-ка, Бейла,
Бюггвира женка,
мерзостей смесь:
ни разу средь асов
тебя безобразней
не бывало, засеря-скотница
Тут вошел Тор и сказал:
Умолкни ты, скверный!
Глумливую речь
мой молот Мьёльнир прервет;
рамен камение
с рамен снесу -
тут тебе и конец!
Локи сказал:
Ты же, сын Йорд,
к меду пришел, -
почто же, Тор, вздоришь?
Не столь будешь стоек
в стычке с тем волком,
что Родителя Ратей пожрет,
Тор сказал:
Умолкни ты, скверный!
Глумливую речь
мой молот Мьёльнир прервет.
Как возьму подыму
да метну на восток -
только тебя видали!
Локи сказал:
Да будет тебе
о набегах восточных
толковать от начала времен;
не ты ли, сам Тор,
там в рукавице
с испугу сидел и терпел?
Тор сказал:
Умолкни ты, скверный!
Глумливую речь
мой молот Мьёльнир прервет:
как я в правую руку
Хрунгнира гибель
возьму да метну — и костей не собрать!
Локи сказал:
В живых мне до века
судьба оставаться -
чего ж мне пугаться тебя?
А тот ремешок,
на мешке-то с припасом
сколь у Скюрмира крепок? -
с голодухи ты чуть не сдох!
Тор сказал:
Умолкни ты, скверный!
Глумливую речь
мой молот Мьёльнир прервет:
Хрунгнира гибель
в Хель тебя сбросит
прямо к смерти вратам!
Локи сказал:
Я все сказал асам,
сказал сынам асов
все, что желал сказать;
с тобой, так и быть,
спорить не буду, уйду -
ведь ты драться горазд.
Пиво-то, Эгир,
поспело, да только
ты понапрасну старался!
Пламя, дотла
спали это место -
весь дом и владенья;
огонь твою спину — в пепел!
О Локи
После этого Локи, приняв облик лосося, спрятался в водопаде фьорда Франангр. Асы поймали его там. Он был связан кишками своего сына Нарви, а сам его сын Нарви превратился в волка. Скади взяла ядовитую змею и подвесила ее над лицом Локи. Из нее точился яд. Сигюн, жена Локи, сидела там и подставляла чашу под точащийся яд; а когда чаша наполнялась, она отнимала чашу, чтобы вылить яд, и тогда яд капал на Локи, и от этого он корчился так, что вся земля дрожала. Ныне это называется землетрясением.
Песнь о Трюме
Встал Тор-метатель,
глянул, взъярился:
где, мол, мой молот
запропастился;
брадою метет,
власами трясет
сын матери — Йорд -
всюду искал.
И первым делом
тогда он молвил:
«Слушай-ка, Локи,
тебе открою,
о чем не знает
никто ни в небе,
ни на земли:
асов молот украли!»
Вошли они к Фрейе
в дом распрекрасный,
и первым словом
тогда он молвил:
«Дашь ли мне, Фрейя,
наряд пернатый?
Авось мой молот
сыщу где-нибудь».
Фрейя сказала:
«Дам, даже будь он
золототканый,
ссужу, даже будь он
из серебра».
Локи взлетел -
перья запели -
и в путь пустился
из мира богов,
а опустился
в земле великанов;
Трюм на пригорке,
йотун-владыка,
ошейники псам
из золота плел
и сам расчесывал
коням гривы.
Трюм сказал:
«Что слышно у асов?
Что слышно у альвов?
Зачем ты явился
к нам в Йотунхейм?»
«Худо у асов!
Худо у альвов!
У Хлорриди молот
не ты ли украл?»
«Я Хлорриди молот
украл и укрыл -
на восемь поприщ
в землю вкопал, -
никто не достанет
оттуда его,
покуда не станет мне
Фрейя женой».
Локи взлетел -
перья запели -
и в путь пустился
из земли великанов,
а опустился
в мире богов;
Тор поджидал его
в мире богов,
и первым словом
тогда он молвил:
«Какие вести?
Удача есть ли?
Скажи мне сразу,
прежде чем сесть,
ибо сидящий
все забывает,
ибо лежащий
врать горазд».
«Удача есть
и добрая весть:
у турса-владыки,
у Трюма твой молот,
никто не добудет
оттуда его,
покуда не будет
женой ему Фрейя».
Вошли они к Фрейе
в дом распрекрасный,
и первым словом
тогда он молвил:
«Покров невестий
надень-ка, Фрейя, -
мы вместе поедем
с тобой в Йотунхейм».
Взъярилась Фрейя,
так расфырчалась,
аж закачались
асов дома,
и гривну Брисингов
бросила на пол:
«Меня же ославят
бабой распутной,
коли поеду
с тобой в Йотунхейм!»
Сходились тут боги
все для совета,
сходились богини
все для сужденья,
судили-рядили
могучие асы,
как бы им Хлорриди
молот вернуть.
Тут молвил Хеймдалль,
светлейший из асов,
а был он провидцем
таким же, как ваны:
«Наденем на Тора
покров невестий
и Брисингов гривну
на шею повесим,
бренчала бы сбоку
связка отмычек,
под бабьим подолом
упрятать бы ноги,
на грудь нацепить бы
камней драгоценных,
а на макушку -
приличный убор».
Тор промолвил,
сильнейший из асов:
«Меня же асы
бабой окличут,
коль я надену
невестий убор!»
Локи промолвил,
сын Лаувейи:
«Тор! Не стоит
молоть пустое,
коль йотуны скоро
Асгард захватят,
коль скоро твой молот
мы не вернем».
Надели на Тора
покров невестий,
на шею повесили
Брисингов гривну,
сбоку бренчала
связка отмычек,
под бабьим подолом
упрятались ноги,
на грудь нацепили
камней драгоценных,
а на макушку -
приличный убор.