По весне старик дал им лодку. А когда старики провожали их на берег, старик с глазу на глаз переговорил с Гейррёдом. С попутным ветром они приплыли к пристанищу своего отца. Гейррёд был на носу лодки; он спрыгнул на берег, оттолкнул лодку и сказал: «Плыви дальше, тролли тебя возьми!» Лодку унесло в море, а Гейррёд пошел в отцовскую усадьбу. Приняли его хорошо; отец к тому времени уже умер. Гейррёда избрали конунгом, и стал он знаменитым воином.
Сидели однажды Один и Фригг на престоле Хлидскьяльв и озирали все миры. Один сказал: «Видишь ли ты своего подопечного Агнара? Он с великаншей в пещере народил детей. А Гейррёд, мой подопечный, стал конунгом и правит страной!» Фригг говорит: «Он так скуп на еду, что морит гостей голодом, когда ему кажется, что собралось их слишком много». Один говорит, что это величайшая ложь. Поспорив, они побились об заклад.
Фригг послала свою служанку Фуллу к Гейррёду. Она велела предупредить конунга, чтобы тот остерегся колдуна, который явился в его земле; и еще сказала; узнать его можно по тому, что ни одна собака, даже самая злая, на него не бросится. На самом деле, это величайшая неправда, будто Гейррёд был скуп на еду. Но конунг велел схватить того человека, на которого не лаяли собаки. Он был в синем плаще и назвался Гримниром
[1]; о себе он больше ничего не сказал, сколько его ни допрашивали. Конунг приказал пытать его, пока не заговорит, и посадить между двумя кострами. Так он просидел восемь ночей.
У конунга Гейррёда был сын десяти зим от роду, нареченный Агнаром, так же, как брат его отца. Агнар подошел к Гримниру, подал ему полный рог питья и сказал, что конунг поступает дурно, подвергая пытке безвинного. Гримнир отпил. Тут огонь подобрался так близко, что опалил плащ Гримнира. Тот сказал:
Пышешь ты, пламя,
слишком уж разгорелось;
прочь от меня, огонь!
мех задымился -
вверх воздымаю, -
плащ опалило мне.
Меж двумя огнями
сижу ночь осьмую,
и еды не дал мне
никто — только Агнар:
только он и станет,
сын Гейррёда, править
в готских пределах.
Благо тебе, Агнар!
блага тебе волит
бог-воеводитель:
лучшей платы
вовек не получишь
за глоток-то — и только.
Вот же, я вижу,
святу землю
близ асов и альвов;
Трудхейм, Двор Мощи, -
Тору жилище,
покуда не сгибнут судии.
Идалир-поле -
Долина Тисов, -
Улль там хоромы кромил;
Фрейру древле
подарили Альвхейм
боги на зубок.
Вот двор третий:
там вышние судии
сребром кромы крыли;
Валаскьяльв зовется
двор, что издревле
держит сам ас.
Сёкквабекк — четвертый,
Скамья, над которой
хладные волны бьются;
там Один и Сага
что дневно златые
в счастье чаши пьют.
Гладсхейм — двор пятый,
Отрадный, где Вальгалла
златозарна воздвиглась;
там Хрофт избирает
ратных мужей
чтодневно в битве убитых.
Кто к Одину отходит,
оные хоромы
тот сразу распознает:
кров там — тарчи,
копья — стропила,
на скамьи стланы кольчуги.
Кто к Одину отходит
оные хоромы
тот сразу распознает;
волк там подвешен
над дверью закатной,
и тоже орел там кружит.
Трюмхейм — Шумный -
шестой, где прежде
жил Тьяци, могучий йотун;
на месте отчем
невеста божья
ныне светлая Скади живет.
Брейдаблик — Блесткий -
седьмой, где Бальдр
себе хоромину строил;
мне же известно,
что в этом месте
нечестие — случай нечастый.
Химинбьёрг — Небогорье -
осьмой двор, где Хеймдалль,
известно, храмами правит;
в хоромине ухоженной
божий страж веселый
пьет свой добрый мед.
Фолькванг — девятый,
Ратный, где Фрейя
наделяет местами в застолье:
чтодневно из павших
берет половину,
другой же владеет Один.
Глитнир — десятый,
Яркий, где златы опоры,
серебра кровля,
там Форсети
[2] время
всяк день коротает,
всякую тяжбу судит.
Ноатун — Корабельный -
одиннадцатый, где Ньёрд
уладил себе палаты,
нет в нем изъяна,
он князь человеков
и в храмах высоких правит.
Кусты с травостоем
высоким и лес
в земле Видара вырос.
Поспешно там спешится
сын нестрашимый,
и будет отмщен отец.
Андхримнир варит
Сэхримнир-вепря
в Эльдхримнир-чане -
мясо прекрасно,
но немногим известно,
что этим эйнхсриев кормят.
Жадного Гери
и Фреки-прожору
кормит Родитель Ратей;
но к войнам привыкший,
оружием славный,
жив Один вином — и только.
Мыслящий Хугин,
помнящий Мунин
кругоземно летают.
Вернется ль, не знаю,
Хугин ко мне;
за Мунина больше тревожусь!
Тунд половодный
воет, и волка
Фернира рыба резвится;
вброд же ту воду
народу павших
нет сил пересечь
[5].
Вальгринд — для мертвых
врата — средь поля,
свята в святых решетка;
издревние врата,
и вряд ли многим
ведомы створов запоры.
Горниц пять сотен
и сорок, как помню, -
в обители Бильскирнир
[6] есть:
домом под кровлей,
знаю, владеет
чадо мое величайшим.
Дверей пять сотен
и сорок, как помню, -
в Вальгалле есть:
в дверь каждую восемь
воинов сотен
выйдет на битву с Волком
[7].
Над залом Родителя Ратей
Хейдрун-коза
листья Лерада
[8] ест;
мед ее ярый
льется в братину -
тот мед не иссякнет вовек.
Над залом Родителя Ратей
дуборогий олень
листья Лерада ест
и в Чан Кипящий,
в начало всех рек,
в Хвергельмир каплет с рогов.